Иван Ленивцев - Счастливого пути, Петька. Из жизни частного охранника

Петька сиял от радости: надо же, он вспомнил, вспомнил! Только отчего это полковничья свита за головы схватилась? И куда исчез комбат?

– Какой Ефимыч?! Какая рельса?! – завизжал полковник, до белизны сжимая маленькие кулачки. – Кто этого недоделанного идиота в строй поставил?! Кто командир этого болвана?! – он повернулся к свите – свита отшатнулась.

– Мать- перемать, и ещё раз вашу мать… – над плацем повис густой полковничий мат, похожий на пороховой дым над полигоном. Видно, здорово перегрелся на солнце полковник, достала его жара. Она и Петьку достала, хотя он много моложе и внешне гораздо здоровее хилого штабиста. Достала и так шарахнула по затылку, что у него в голове всё перемешалось: и президенты с генералами, и елки с «Волгами», и жара с сытным пловом – ну абсолютно всё! Дошло до того, что слушая забористый многоэтажный мат окружного начальника, Петька против своей воли, вдруг ляпнул:

– Товарищ полковник, зачем вы так, материться – очень большой грех, мне ещё мама об этом говорила.

– Что… что он сказал? Какая на… мама?! – свекольно побагровев, грубо выругался полковник. – На гауптвахту придурка! На полную катушку! На пятнадцать суток! И еще на пятнадцать! И еще, еще!

– Да вы что, товарищ полковник! – очень даже искренне возмутился Петька. – Это уже ни в какой Устав не лезет! Больше пятнадцати суток не имеете права, я Устав знаю!

– Как… кто ему разрешил?! Что он себе позволяет?! – негодующе захлопал глазами штабист, нервно дергая головой.

– Да не волнуйтесь вы так, – с сыновней заботой, рядовой добивал полковника. – Помнится, опять же моя мама говорила, что все болезни от нервов, а болезнь, как известно, она и свинью не красит…

– К-какую свинью?! К-кто свинья?! – заикаясь, полковник рванул на себе ворот зеленой офицерской рубашки, серый галстук скользнул на бетон. – В свинарник его! И не выпускать… никогда!!

– Ну это вы зря, товарищ полковник, – Петька осуждающе покачал головой. – Что свинья, что человек – естество-то чай одно, хоть и одежонки разные…

Похоже, это простодушное заявление рядового окончательно добило полковника: по-детски всхлипнув, киношно закатив глаза, он зашатался и рухнул на руки подоспевшей свиты. Жара, будь она неладна!

А что вы хотите, за время долгого стояния на адском солнцепеке случалось не одному молодому солдату упасть, а тут – старший офицер в немалых годах, он что – не человек? Вообще-то, зря полковник с дипломом военной академии связался с рядовым первого года службы. Ой, зря! Таких учить уму-разуму – только портить. Среди нынешних призывников такие продувные бестии попадаются – мама не горюй! Молодежь сейчас шибко грамотная пошла, языкастая, не признающая авторитетов, ей палец в рот не клади – до плеча отхватит. Но, как говорится, что произошло, то произошло, назад только рак пятится.

Короче, рядового Бурцева прямо с плаца сопроводили прямиком на гауптвахту, где он честно «отпахал» пятнадцать, незаслуженно полученных, по его мнению, суток. Именно «отпахал»! После чего вернулся в свою, ставшую ему родной батарею, где его, оказывается, вовсе и не ждали. Совсем, как в той песне: мы не ждали вас, а вы припёрлись. Приказ был четок и лаконичен: кру-гом! шагом марш… в свинарник! Куда-куда??? «Товарищи! – протестующе завопила Петькина душа, – ну не свинство ли это, а?! Я же служил, старался как мог, из кожи лез – и к свиньям! Ох как обидно, как стыдно мне!». Однако, приказ есть приказ, в армии- приказы не обсуждаются, они-выполняются. Напоследок, Петька покаянно обратился к командирам: « Прошу меня простить за то, что я вас под монастырь подвел, и слава богу, что всё обошлось, что вы все при своих званиях-должностях остались. Простите…». Отцы-командиры великодушно простили неудачливого солдата, хотя и шарахались теперь от него, как от черта лысого. Вот так Петька оказался в свинарнике. И продолжил он службу в хозяйственной роте, точнее- в свинарнике. Зато теперь он стал знаменит, прогремел на всю дивизию, ведь не каждый рядовой, вот так запросто, по-свойски, может позволить себе побеседовать с полковником из округа! Это еще заслужить надо! Если честно, то на того полковника из округа, Петька обижался, но не долго: служить в свинарнике, как оказалось, вовсе не так уж и плохо, скорее- наоборот. Служи себе спокойно: ни тебе подъема-отбоя, ни марш-бросков, ни строевых, а главное – никаких политзанятий! Здесь он сам себе и старшина, и замполит, и командир! Правда, запашок не очень, но Петьке в навозе копаться не впервой, дело для него привычное. Первое время, он по- своей подруге длинношеей – гаубице – даже скучал. Потом нашел выход – недалеко находилась площадка с полностью израсходовавшими матчасть «Гиацинтами» под брезентом – туда и стал, изредка, заглядывать. Подходил, гладил, вздыхал – и к себе в свинарник возвращался. Иногда, чтобы не потерять приобретенные ранее навыки, как бы тренировался. Ворочал, крутил, вертел, прицеливался, ну и, понятное дело, стрелял засекая время: норматив выполнен – и опять торопился к свиньям, домой!