Ю Мэй - Нечаянная радость

– Я решилась. Взяла и сказала, что люблю вас, что не смогу без вас, просила не уезжать или забрать с собой. До сих пор удивляюсь себе и до сих пор помню ваше лицо. Даже в сумерках я хорошо рассмотрела недоумение и ужас. Вы лишились дара речи. А я подумала, что тоже нравлюсь вам и поцеловала. Но не тут-то было. Вы лишь отпрянули и пообещали, что все пройдет.

В любой другой день он бы просто улыбнулся милой сказке. Но не сегодня. Он слушал ее с серьезным лицом. Да, эту историю он знал, со своей стороны. Рассвет его карьеры. Ему, молодому парню, наконец, перестали оставлять роли стариков и начали доверять ведущих героев. Счастье в ту пору было его привычным состоянием. И ему хотелось, чтобы были счастливы все вокруг. Даже внучка хозяйки квартиры. Она выглядела лет на 10, грустно молчала и все время топталась вокруг него. У Михаила есть талант – располагать к себе человека. Он обладал им столько, сколько себя помнил. Еще с ясельного возраста вокруг него собиралась компания. Его слушали, ему доверяли свои истории. Ему просто верили. А вот подростка, похожего на гадкого утенка, ему так и не удалось разговорить. Вскоре Михаил бросил свою затею и спокойно принимал ее внимание. Он научился за ее серьезным выражением лица различать эмоции. Ей явно нравились его фокусы и забавные истории, а еще белый пористый шоколад она любила больше, чем молочный. Но когда ребенок, заливаясь горючими слезами, тихим голосом сообщил о больших чувствах… Ему было так больно за нее, что он на следующий же день съехал.

– Я вспомнил, – упавшим голосом ответил Михаил. – Вы немного изменились.

– Ваше замечание не похоже на комплимент, – она усмехнулась и потерла лоб.

Зашелестел дождь. В кухне повеяло озоновой прохладой. Шампанское заканчивалось. Пока пьешь, не особо чувствуешь, как пьянеешь. Но стоит сделать передышку, и голова тут же начинает идти кругом.

– Я бы предпочла тысячу раз наблюдать, как мой муж милуется с моей подругой, чем еще хотя бы раз увидеть вас в ванной, – слезы подступили к горлу и не дав опомниться теплыми ручьями потекли по щекам. Михаил растерялся, вновь увидев перед собой плачущего подростка. Но еще больше он растерялся от того, что вдруг снова почувствовал себя виноватым в ее слезах. Он привлек Алену к себе и прижал к груди, уткнувшись лицом в ее макушку.

Молодая женщина неожиданно оказалась мягкой и теплой. Разве может она быть чужой? Может она роднее всех, кого он когда-либо знал. Ее тепло плавными волнами согревало изнутри. Когда она подняла голову, чтобы прижаться к нему губами, он даже не подумал отстраниться как много лет назад, и с трепетом ответил ей. А потом начал покрывать поцелуями высокий лоб, аккуратный маленький нос, бледные скулы и острый подбородок, попеременно возвращаясь к нежным губам. Из ее горла вырвался то ли всхлип, то ли стон. Она прижималась к нему, была мягкой и податливой. Он подхватил ее на руки и понес в спальню. Ноша практически не ощущалась, легкая, как пушинка, и на секунду он даже усомнился в происходящем. Он опустился на кровать, усаживая девушку к себе на колени. Алена завороженно смотрела на него. Ее большие глаза были полны какой-то отчаянной нежностью. Она кротко улыбнулась и осторожно обняла его за шею. Голова шла кругом, не хватало воздуха, но стало все как-то правильно, стало хорошо. Он поглаживал ее по спине, пока не нащупал пальцами тонкий замочек. Алена вздохнула, когда молния тихо прожжужала вниз. Он положил ладони на ее плечи и стянул рукава, обнажая шелковистую белую кожу. Прежде чем прижаться губами к ямке в ключице, он потянул носом вдыхая тонкий запах сладковатых духов.

Это не было наваждением. Михаил отчаянно нуждался именно сейчас в таком человеческом тепле, которое подарить мужчине способна только женщина. А Алена просто хотела его. Нет, она не забыла, что замужем. Она осознавала последствия. Но его манера целовать… отвечала она с жадностью. И целовала сама. Снова и снова. С наслаждением женщина отдавалась осторожным прикосновениям мужчины, сбрасывая прожитые годы и снова превращаясь в нежную хрупкую девушку.

Алый шелк мягко струился по узким плечам. Прикусив губу Алена внимательно разглядывала себя в зеркальных дверях большого платяного шкафа. Тусклые спутанные волосы, отекшее лицо вкупе с головной болью и тошнотой. Что же она натворила?! Неужели у нее хватило смелости – вот так с порога и сразу в постель?! Что о ней думает Михаил? Да какая разница! Неважно, что он думает. Она хоть и была пьяна, прекрасно все осознавала. Господи, какое это легкое свободное чувство, когда можно не беспокоиться о реакции другого человека и парить в невесомости от счастья. Когда целиком и полностью берешь, в конце концов, свой грех на себя.