Даниил Гуревич - Ошибка каскадера

С детьми у них не получилось – в ноябре пятьдесят второго года ее мужа арестовали и после короткого суда, не теряя времени, расстреляли. Их огромную квартиру у вдовы сразу же отобрали, причем следователь с искренней ненавистью выдавил из себя, что она еще легко отделалась: была б его воля, сослал бы ее, как жену изменника родины. Ее замужество и сам муж в рассказе Андрея Баратаевой никогда не снились, но она часто видела во сне, как укачивает ребенка, которого у нее никогда не было. А уже в совсем тяжелых снах ей снился следователь МГБ, который допрашивал ее после ареста мужа, кричал на нее и даже начинал бить, хотя битья тоже никогда не было.

Гонорар за рассказ был, как ему показалось, огромный – он никогда не зарабатывал такие деньги. Режиссер, у которого он снялся в крошечной роли в своем первом фильме, пригласил его в свой новый фильм – тоже на эпизод, но уже на более значительный и с коротким текстом. Получив деньги за рассказ, Андрей решил, что его небольшая зарплата дольщика, оплата за съемку в фильме, тоже небольшая, но по тому, как у него получилась роль, явно не последняя, гонорар за рассказ, тоже точно не последний, – если все это приплюсовать, то получается довольно неплохо. И он решил сделать Тамаре предложение.

– Давай поженимся, – накрыв их одеялом и целуя ее обнаженное плечо, сказал Андрей.

– Ты серьезно? – повернула к нему голову Тамара.

– Конечно, серьезно, – глядя ей в глаза, ответил Андрей. Он уже давно собирался сделать ей предложение и знал, что она ему не откажет, но тем не менее никак не мог на это решиться. Он был уверен, что сначала она потребует, чтобы он поговорил с ее отцом, который был ему неприятен, и он чувствовал, что это взаимно.

– Но мне же еще учиться надо, – возразила Тамара, хотя глаза ее заблестели от удовольствия. Замуж она не очень торопилась, но услышать предложение от самого Андрея ей хотелось, хотя она не сомневалась, что рано или поздно он его сделает.

– Ну и учись себе на здоровье. Я посчитал: денег, которые я уже сейчас зарабатываю, нам будет достаточно, а вскоре будет только больше. Меня опять пригласили сняться в кино и наверняка переведут в седьмую категорию. Я брошу возиться с операторской тележкой и стану больше писать, а когда кончу ВГИК, возьмусь за сценарий. У меня уже и идея есть.

Когда Тамара сказала родителям, что хочет выйти замуж за Андрея, их ответ был, как она и ожидала, категоричное «нет». У них, а особенно у отца, были на ее замужество совсем другие планы. С ее внешностью и с положением ее семьи она может и должна выйти замуж за достойного человека, и желательно из их среды – партийной, и с перспективами на будущее. Вот за это «будущее» Тамара и ухватилась, и стала горячо доказывать, что именно у Андрюши и есть большое будущее: он скоро кончит ВГИК и станет сценаристом; он уже снялся в кино, и его пригласили на новый фильм; и на студии ему говорят, что у него талант и он станет хорошим актером. Ну и самое главное: он ее очень любит и она его тоже. И для большей убедительности она расплакалась. Родители слез не выдержали и пошли на попятную, но с одним условием: сначала окончи институт. Тамару это вполне устраивало, правда, Андрюше об этом условии родителей она рассказала со слезами.

– Не надо плакать, – обнимая ее, сказал Андрей. – Это же ничего не меняет. Подождем.

– Правда? – смотря на него заплаканными глазами, всхлипывая, спросила Тамара.

– Конечно, – улыбнулся Андрей.

– Но они еще требуют, чтобы я пару лет отработала после института, – добавила она уже от себя, зная что и на это Андрюша тоже возражать не станет. – Ну, их можно понять: они хотят, чтобы я была независима.

– Без проблем, – Андрей притянул к себе ее лицо и поцеловал мокрые от слез глаза.

– Завтра скажем Авику, – сказала Тамара и тут же добавила: – Только вместе.

– Конечно, – согласился Андрей. – Слушай, – после паузы продолжил он, – я все хотел с тобой поговорить, но как-то не получалось… Как ты думаешь, почему у Авика нет девчонки? Я его никогда ни с кем не видел. А ты?

Тамара от неожиданности замерла, не зная, что ответить.

– Пару раз… – придя в себя, сказала она первое, что пришло в голову.

– А мне он ничего не говорил. Спрошу его.

– Нет, лучше не надо! – испуганно вскрикнула Тамара. – Ты ведь знаешь, какой он ранимый. Может, у него что-то со здоровьем… Если он захочет, наверняка сам скажет.

– Хорошо. В принципе ты права, это его дело. Не хочет говорить – не надо.