Александр Стребков - На закате

– Я вот что предлагаю, Иван Ильич, – не обращая внимания на выкрик из

зала главного инженера Борщевского, продолжала свою речь Екатерина Со- рокина, – колготки – те, что скопились на складе, вернуть постепенно в цеха и разделить их на две части. От носков и чуть выше колена – пойдёт на чулки, а верхняя часть на панталоны женщинам преклонного возраста, а там, гляди, и для молодых кое-что подойдёт…

– Вас, если послушать, – вновь прервал выступающую директор, – так получа- ется, что мы не способны даже поставить на поток и женских рейтуз. Так вы- ходит?.. Так, где же нам искать таких мастеров?..

– Уважаемый Иван Ильич, да не переживайте вы и не сомневайтесь!.. там есть и к тому же немало вариантов, как нам исправить то, что считается бра- ком. К примеру, ту мотню, что обычно до колен свисает, аккуратно по кругу вырезать, красиво окантовать, а носки, в том месте где ступня начинается, взять и оттяпать, тогда из колготков выйдет неплохая водолазка и пара нос- ков. После чего облагородить и отправить в красильный цех. Применить раз- нообразные яркие краски, гляди, оптовики, с руками оторвут…

Незаметно промелькнул обеденный час, а собранию не видно ни конца и ни края. Всем присутствующим казалось, что придётся им здесь сидеть, если не до самого утра, то до середины ночи уж точно. Кое-где и кое-кто, из числа мужиков, оттопырив наружу живот и удобно устроившись на сиденье, скло- нив на плечо свою бренную голову, и с негромким похрапыванием, досмат- ривал сон прошлой ночи. Руководящий коллектив фабрики, многим из кото- рых казалось, что этот подлый случай – с бабскими колготками – подвёл их всех под монастырь и облил грязью, как профессиональных специалистов в области ткацко-прядильно-носочно-чулочной деятельности, горько при этом подумали: «Провались вы в тартарары – эти рейтузы с чулками!.. Свяжись с

бабскими делами на погибель головы своей… добром всё это для нас явно не закончится, а кому-то придётся, возможно, отправляться и на нары…».

Тем временем к трибуне для выступлений, в развалку, по ступенькам вска- рабкалась на сцену следующая оратор: в образе полной женщины, которая подойдя к трибуне и астматически задыхаясь, повернув голову не в сторону зала, а на стол президиума, прокричала в лицо директора Побрякушкина, глядя именно на него:

– Сорокина Катя всё правильно сказала: за какое место ни схватись – кругом всё висит и телипается, хоть бери да ваты кругом подкладывай, но для жен- щин на фабрике не это главное. То, о чём вы озвучили, товарищ директор, то прямо, как жизни нас лишает!.. Будьте вы, товарищ директор, завтра дохлый, прежде, чем мои деточки не станут держать в руках кусок хлеба!.. Я со- гласна!.. Пусть буду, и я лежать рядом с вами и совсем не живая, но всему на свете есть края!.. И помяните мои слова: не зная, как прокормить своих де- тей, не надо их на свет делать!.. Шош мы за людыны, шо бы диток на голод обрекать?!..

– Да она белены объелась! – закричал, сидевший в переднем ряду началь- ник транспортного цеха Пщешинский, – говорить такие слова товарищу ди- ректору – это просто помутнение разума!.. Сама, лахудра, отъелась, в цеху всё время шашни заводит, детей наплодила неизвестно от кого…

– Заткнись!.. выбл… ок, ты гадючий!.. – заорала на весь зал стоящая за трибу- ной женщина, – если ты не припадочный, то после собрания я буду иметь с тобой пикантную беседу в тёмном углу, а после и дальше будешь скалить

зубы, если они ещё останутся в твоей вонючей пасти!..

– Прекратите склочничать!.. – это вам не барахолка на базаре!..

Приподнявшись со своего места и со всей силы хлопнув ладонью по столу, прокричал директор Побрякушкин, но по всему залу, словно огонь по сухой траве, уже разгорался скандал. Слышалась матершина, многие женщины

принялись плакать, а особо голосистые, размахивая руками, бросали лозунги под-стать революционным:

– Устаревшее оборудование!.. на нём ещё наши прабабки ишачили!.. на нём ещё Савка Морозов свои миллионы строгал!..

– Нитка не та!.. из дратвы лавсана не получится!..

– Что б она вам поперёк глотки стала наша тринадцатая зарплата!..

– В гробу я видел всё это в белых тапочках!..

– Вот, суки, опять на деньги надули!..

– Сами раздолбаи, и такой же продукцией склады завалили!..

– Клоака, а не фабрика, хуже дурдома!.. какого хрена вам от меня надо, если я вообще к вашим бабским трусам пришей собаке хвост!..

– Мироеды кругом!.. Прямо хоть вилы в руки бери!..

Пщешинский, всех перекрикивая, возбуждённый, морда вся красными пят- нами, будто на солнце обжёгся, хрипя и кашляя, пытался доказать то, о чём и сам не осознавал: