Ростислав Жуков - Марамойские рассказы

Однажды летом 1997 года крыша михалычева гаража стала протекать, и он велел мне и Букварю тщательно приколотить оцинкованное железо и залить затем швы между листами битумом.

Мы с Букварём разожгли костёр, установили на него ведро с кусками битума и залезли на крышу.

– Хули он нам коротких гвоздей дал, – бурчал Букварь, – тут надо не сороковку, а семидесятку.

Букварь слез с крыши, неторопливо пересёк двор и пошёл звонить в квартиру Михалыча.

– Вот блядь, – сказал он, когда вернулся, – говорит: иди в магазин и купи. А оно на хуй мне надо?

Оказалось, что гвозди, тем не менее, самые те, что надо.

– Надо пойти у него спросить пробойник, чтобы железо пробивать, – пробурчал Букварь, слез с крыши и пошёл к Михалычу.

– Сказал – зайди в гараж и поищи, – сказал Букварь, когда снова залез на крышу. – А на хуй я у него в гараже рыться буду?

– А что Михалыч делает?

– Спал, я его разбудил.

Букварь стукнул молотком по гвоздю, и гвоздь улетел.

– Что за молотки такие хуёвые, – пробурчал Букварь. – Что он, нормального молотка купить не может?

Букварь слез с крыши, пошёл в гараж, долго рылся там, но ничего не нашёл и пошёл к Михалычу снова.

– Сказал – хоть хуем пробивай.

Мы приколотили железо, и тут Букварю что-то понадобилось опять. Он слез с крыши и пошёл к Михалычу, однако сразу вернулся.

– Звонил, звонил. Вышел, рот открыл – меня как хуем смело.

Мы залили крышу битумом, и Букварь немедленно пошёл звонить Михалычу.

– Заплатил? – спросил я, когда Букварь вернулся.

– Да хули, десять тысяч дал, – пробурчал Букварь. – Ну что, пошли?

Мы пошли в центр, купили бутылку винного напитка и выпили её.

– Ну чего, по домам? – сказал Букварь.

Позже выяснилось, что Михалыч тогда дал Букварю на нас двоих не десять, а двадцать тысяч.

Как-то я, Вова и Букварь работали во Втором магазине, заканчивая последние приготовления к его открытию после капитального ремонта. Михалыч же сидел неподалёку на стуле, внимательно наблюдал за трудовым процессом и время от времени подавал разные советы и указания.

Я, в частности, занимался тем, что выпиливал деревянные декоративные уголки и затем мелкими гвоздиками прибивал их на разные углы. Замерив рулеткой очередную длину, я на секунду отвлёкся, размер забыл, и собрался было отпиливать кусок уголка на двадцать сантиметров длиннее, чем нужно, но это дело вовремя заметил Михалыч.

– Слава! – сказал он. – Возьми рулетку и замерь ещё раз!

Я замерил.

– Ну, что? – сказал Михалыч. – Я отсюда вижу, что ты не то делаешь!.. Если будешь и дальше пить с этими бомжами, то станешь такой же деревянный, как они!

Вова и Букварь обиделись.

Стены в торговом зале Второго магазина мы обшили пластиком, а низ по периметру – фанерой, дабы потом покрасить эту полосу в чёрный цвет. Ну, и лежу я как-то на полу, прилаживаю к стене полосу фанеры да уровень к ней прикладываю.

Вова же с утра ёбнул, после обеда добавил, и весь день занимался только тем, что грузил продавщицам по ушам.

А тут раз – Михалыч подъезжает. Вова увидел его в окно и, дабы изобразить активную работу, схватил веник и принялся торопливо подметать пол, причём весь мусор полетел мне прямо в рожу.

– Вова, блядь, – заорал я с пола, – ты что, ебанулся, что ли?!!

– Что вы тут шумите? – спросил вошедший Михалыч.

Конфликт угас.

Когда реконструкция Второго магазина только начиналась, мы с Вовой выламывали там старый пол. Сильно похмельный Вова выдрал длинную доску, она спружинила и заехала мне по харе.

– Да это хуйня, – небрежно сплюнул Вова и взялся за следующую доску.

– Вова, я щас как пиздану тебя по твоей толстой тупой роже!! – в гневе воскликнул я.

Присутствовавшие при этом Михалыч и Олег дружно рассмеялись.

– Игорёк, ну он к порядку вообще не приучен! – говорил мне как-то Вова и осуждающе качал при этом головой. Игорёк, наш новый работник, тогда жил у него. – Я тут принёс блюдечко с мёдом и на стол поставил. Только отвернулся, смотрю – уже окурков в мёд набросано!

– Так он же, вроде, не курит, – сказал я.

– Да, конечно! Ещё как смолит, – лицо Вовы выражало неудовольствие. – Что за человек такой – я не понимаю, нет! Яблоки жрёт, а огрызки по углам швыряет. Культуры совсем у человека нет никакой.