Наталия Коршунова - Постель из роз… Ковёр из баксов)

– Ну потерпи, зай, – снова виновато шепчет мне Серёга. – Ведь они мои родители. А вот если бы у твоих такое приключилось? И они переехали бы к нам? Тоже бы не сахар было.

«Не сахар» было бы точно. Моя маменька, активная и властная дамочка, построила бы Серёженьку в два счёта: он бы и готовить начал, и пылесосить ежедневно, и с детьми гулять. Папуля у меня мягкий, подкаблучник, но ему такая жена и нужна. Именно мама в своё время заставила его закончить универ, и сейчас он – начальник проектного бюро на заводе. Мама моя работает в городской администрации. Почему не устроила меня к себе? Да запрещено им родственников в подчинении иметь. Хотя, связи у неё есть, и она не раз мне предлагала чистенькие и спокойные местечки для работы. За 10 тысяч в месяц. Зато ходишь с маникюром и меняешь платья каждый день. Но мне же надо было сразу кучу денег на Испанию срубить! Вот я и попёрлась на мебельную.

В обеденный перерыв я вышла на улицу в беседку. У нас их две: одна из которых – для курящих. Курят практически все, поэтому во второй беседке чаще всего сижу лишь я одна. Вот и сейчас я наслаждалась любимой музыкой в наушниках и прочищала глубокими вздохами свои лёгкие от опилок.

Рядом приземлился Сластунов.

– Не помешаю? – вежливо поинтересовался он, заглянув в мои глаза.

– Нет, – без эмоций вздохнула я, а у самой от его тембра мурашки по коже пошли. Обворожительный он, зараза!

– Да, девочка, – с сарказмом произнёс он, – послушал я, в какую ты «мясорубку» попала со своей семейной жизнью. И нравится тебе всё это?

– Всё когда-нибудь закончится, – вымученно улыбнулась я. – Свёкры свалят, жизнь наладится, и я отдохну от всей этой хрени в Испании.

– Почему на старую работу не вернёшься? Там хоть в чистоте за компом сидела бы. Денег-то тебе теперь уже как бы не надо? – он продолжал обстреливать меня своими карими глазищами. А мне было приятно такое общение: красивый мальчик из прошлого интересуется моим настоящим.

– Там нельзя задерживаться после работы. И в выходные не вызывают, – горько усмехнулась я. – А я домой не хочу иногда идти.

– А близнецы твои?! – обеспокоенно спросил он. – Они же не видят тебя при таком твоём режиме работы! Кстати, а как их зовут?

– Саша и Женя, – мечтательно улыбнулась я, вспомнив малышей. – Они в порядке: я их забираю из садика или от бабушки, и мы идём в парк, на качели. Или в игровую комнату в торговом центре. Ну или в кафешку. Куда угодно, только не домой. Возвращаемся поздно, уставшие, но счастливые.

– Пацаны, значит? – расплылся в улыбке Влад. – Маленькая хоккейная команда!

– Почему пацаны? – удивилась я.

– А, девчонки чтоль? – не понял он.

Аххах, имена-то действительно универсальные!

– Сынок Женя и дочка Саша, – рассмеялась я. – Папе просто очень нравилась актриса, игравшая Александру в фильме «Москва слезам не верит», он меня хотел Сашей назвать, да властная маменька не позволила. И я ему пообещала первой же своей дочке это имя дать.

– Не, тебе бы не подошло имя «Саша», это ж девчонка-сорванец. Ты – Николь, Парижанка.

– Ага, особенно сейчас, в рабочем халате и опилках, – всё так же весело ответила я, ловя себя на мысли, что в голосе моём появились кокетливые нотки.

И, чтобы прекратить это безобразие, я решила сменить тему:

– Ну, а ты тут какими судьбами?

И он поведал мне свою историю. Да-а, кобелизм у парниши неискореним!

– Влад, – вздохнула я, – вот никогда не понимала, зачем такие ребята, как ты, тухнут в нашем городке?! Красивый, видный, с талантами, язык хорошо подвешен… В Москву езжай!

– Ждут меня там, ага! – с сарказмом кивнул он. – Там такого добра знаешь сколько?

– А ты типа пробовал уже? – теперь этот сарказм и в моём голосе звучал.

– Не пробовал. Не вижу смысла. Ну приехал, и что? Куда дальше? – эмоционально воскликнул он. А я отметила про себя, что, чуть зарумянившись от эмоций, он становится ещё красивее.

– Заранее придумать, – ответила я. – Тренером по хоккею, ди-джеем в клуб, да тем же наладчиком на завод. А там – девушки-москвички, а ты – такой ловелас… Обязательно кто-нибудь утащит тебя к себе домой и будет кормить-поить за свой счёт.

– Проституткой мне побыть, значит, предлагаешь, да? – а теперь в его глазах вспыхнули похотливые огоньки.

– Не проституткой, а альфонсом, – продолжала я гнуть свою линию. – Многие так начинали. А потом своё дело замутишь и свалишь от неё.

– А пока никто меня к себе не захотел утащить, мне на вокзале жить и «дошираки» жрать?