Юлия Крюкова - Любовь никогда не перестаёт… Рассказы основаны на житиях святых

Ветер ласково трепал перевязанные кусочком старой ленты женские волосы, солнце дарило тепло, город окутывал прозрачной дымкой вечерних запахов жареного мяса. Жара постепенно сдавала свои позиции, уступая место бодрящей прохладе. Среди отдаленных звуков городского шума чуткое ухо матери уловило негромкий плач проснувшегося сына. Женщина направилась в дом к детям.

II

Еще вовремя ужина Андроник заметил, что сегодня Афанасия как-то особенно печальна. Вроде всё было как обычно. Приветливые слуги, прекрасно приготовленная еда, совместная молитва. Андроник хорошо знал нюансы настроения Афанасии. Её радость и волнение, сопереживание и боль, умиротворение и безмятежность, игривость и желание побыть одной. Теперь же её нежное личико светилось какой-то необычной грустью. Муж всматривался в милые черты лица и старался понять причину внезапной печали.

Афанасия отдала последние распоряжения слугам, присела рядом с мужем. Супруги обычно вечером вместе обсуждали планы на завтрашний день. Андроник обратился к жене:

– Афанасия, сегодня ужин был удивительно вкусным. Ты нашла верный подход к слугам, они наперебой стремятся порадовать нас. Ты хорошо управляешь хозяйством.

– Мой господин, это только потому, что у меня есть достойный образец для подражания, – жена с любовью посмотрела в глаза мужу.

– Афанасия, давай прогуляемся по саду! Посмотрим, не распустились ли наши лилии.

Супруги вышли во двор, обогнули просторный дом и по ровной, аккуратно уложенной камнями дорожке направились в зелёную обитель. Их встретил невысокий гибискус, притягивающий взор алыми лепестками распустившихся цветков. Белые бутоны олеандра готовились вот-вот показать своё великолепие окружающему миру. Ухоженные розы радовали глаз богатством нежных оттенков. Одни лишь лилии не торопились присоединиться к бушующему разнообразию проснувшейся природы.

Муж с женой присели на скамью рядом с кустом благоухающего жасмина. Лучи заката огненными полосами устремились прямо к ногам уставших от дневных трудов супругов, словно желая вернуть им утреннюю бодрость.

– Афанасия, верно ли я заметил, что твоё сердце наполнено грустью, тебя нечто беспокоит, гнетёт душу?

– Ты верно заметил…

– Открой мне твою печаль. Может кто-то тебя обидел, сказал недоброе слово?

– Нет, мой господин, никто не обижал, все слуги ласковы со мной.

Афанасия бросила взор на красный диск, уходящего за горизонт

солнца:

– Андроник, меня тревожит, что я не могу родить тебе наследника. Мы в браке семь лет. Каждый год, каждый месяц и день я ожидала, что Господь смилуется и пошлёт нам ребёночка. Знаешь, когда мы решили с тобой весь доход делить на три части, одну оставлять себе, а две другие относить в Церковь и отдавать бедным, у меня сперва появилась надежда… Я думала, что Бог видит наши дела и откликнется на наши молитвы. Но всё было тщетно. Когда мы заботились о больных, принимали странников, одевали нагих, помогали нищим и убогим, я думала, что Господь призрит на наши труды и даст нам просимое. Но бежали месяцы и годы. Тянулись длинные дни, и безжалостно подкрадывалось разочарование после каждого обещания лекаря, что мы здоровы и вот-вот наступит беременность. И я устала… Упала духом. Нет сил радоваться жизни… К чему наше богатство, если нет наследника, которому мы можем всё это оставить.

– Афанасия, родная моя, не печалься, удали тоску из твоего сердца. Бог милосерден, Он не оставит нас в беде. И как мы помогали нуждающимся, так и Господь поможет нам в скорби.

– Но что же нам делать? Как быть? Кто помолится о нас перед Богом, кто окажет любовь нам, как и мы оказывали любовь к ближнему?

– Послушай, жена, рассказывали мне братья о духовных подвигах монаха Симеона. Помнишь, того самого, которого называют Столпником? Он подвизается в пустыне в окрестностях Антиохии. К нему стекается множество народа. Говорят, он увеличил свой столп, на котором пребывает без устали и день, и ночь, еще на десять локтей. И вот история про него. Когда Симеон решил наказать себя за проступок и стоял на одной ноге целый год, то дьявол, не в силах вынести такого подвига, поразил ногу монаха лютой язвой. Тело преподобного загноилось, в ране появилось множество червей. Из язвы сочился гной. Он в изобилии вытекал наружу. Вместе с гноем черви по столпу скатывались на землю, – глаза Андроника наполнились слезами.

Афанасия в молчании склонила голову, прикоснулась рукой к руке супруга. Мужчина, глядя в даль, продолжил: