Захар Бабяк - Хроники Смирнова

– Понимаешь, я давно таких слов не слышала! Очень давно! Года три, может быть. Я плакала как от счастья, так и от стыда.

– А в чём стыд?

– Не перебивай ты меня! – громко и сердито крикнула Анна – А даже, если я и слышала такие слова, то они были несравнимы с тем, что ты мне сказал. Я знаю, что в машине ты говорил от чистого сердца. Я увидела это по взгляду. А раньше мне говорили без такой искренности. – Никольская заполнила рюмку второй раз и выпила её – Понимаешь, я бы тоже была готова с тобой тесно общаться, но я… я тебя обманываю. – поток слёз на лице девушки увеличился – Я больше не дизайнер! Меня уволили вчера как раз. Поэтому я и плакала в клубе! Я лишилась такой работы! А вместе с ней и служебной квартиры! А ты…ты хороший, но мы общаемся слишком мало для выстраивания каких-либо отношений, понимаешь, да мне ещё стыдно за мой обман! – Никольская выдохнула – Вроде выговорилась…

– Я в шоке! – сказал Виктор, не скрывая удивления, – Какой обман? Аня, ты что? Мне не важно кто ты, и кем ты работаешь! Вообще по боку, честно! Ты лучше всех девушек, кого я вообще когда-либо встречал! И я готов день и ночь с тобой общаться, лишь бы быть ближе…

– Правда?

Смирнов молча кивнул и опустошил рюмку.

Тогда Анна встала и поцеловала Виктора…

В принципе, так и закончилось знакомство Анны Никольской и Виктора Смирнова. Там всё произошло так меланхолично, что даже последний романтик в мире отвернётся от неприязни. И через неделю Виктор и Анна начали встречаться, а после этого и вовсе стали жить вместе. И оба понимали, что вся эта история не была совпадением, всё было неслучайно.

Звучит так, как будто это всё сочиняла десятилетняя девочка, мечтающая об отношениях. Но иногда и самые романтичные мечты превращаются в жизнь. Таких случаев единицы, однако наша парочка – одно из таких исключений. Такая вот история любви, ничего не поделать…Но вернёмся к нашей истории.

Виктор Смирнов шёл по ночной улице в сторону знакомого нам клуба «Выше облаков». Зимний морозный воздух превращал каждый выдох Смирнова в пар. Снега много не было, везде был гололед.

«Ох уж эта проклятая гололедица! От неё нет никаких плюсов, вообще никаких. Но зато сколько жизней она унесла за всю историю. Пожалуй, примерно столько, сколько какая-нибудь бубонная чума. Когда идёшь по оледеневшей поверхности, на которой образовался этот пресловутый тонкий слой льда, будь он не ладен, пытаешься аккуратно перебираться, но рано или поздно это фигурное катание приводит к жёстким падениям, а потом к травмам и, не дай Боже, инвалидству. А каково водителям? Все же знают, что в России мало кто любит соблюдать скоростной режим, даже под угрозой штрафа. Здесь многого не надо: гололёд, скорость и поворот. Всё. Машина летит в кювет или куда-либо ещё. И сколько людей головы сложили, страшно даже представить» – так думал Виктор Смирнов, перемещаясь по ледяной корке; у него с детства отвращение к сему природному явлению. Он в 5 лет во дворе на ледяной корке изображал, что он фигурист, а потом упал и получил сотрясение мозга, а позднее в больнице юный Смирнов подслушал разговор врачей и родителей и ,услышав фразу «Повезло, что выжил и что не инвалид!», он раз и навсегда перестал кататься по гололедице и стал обходить её стороной по возможности.

Гололёд перед клубом «Выше облаков» был покрыт тонким слоем заледеневшего снега. Это такой снег, который может расцарапать руки, если неудачно потрогать. И от каждого шага Смирнова снежный слой хрустел, как сухарик. Благо этот снег спасал от сильного скольжения, и идти было легче.

Отпраздновав свой день рождения с друзьями в ресторане, он поехал в клуб «Выше облаков», чтобы отметить праздник тет-а-тет с Анной.

Вдруг зазвонил телефон Смирнова, ему как раз позвонила девушка.

– Алло!

– О, привет, Витя!

– Да, привет!

– Я, в общем, задержусь немного, тут из-за льда на дороге такая пробка возникла. Так что опоздаю на минут двадцать-тридцать…

– Ладно, ничего страшного. Главное, чтобы аккуратно доехала!

– Это уже от таксиста зависит, понимаешь?

– Конечно понимаю. Ладно, буду тебя ждать в клубе, я как раз сейчас к нему подхожу.

– Хорошо, целую.

– Пока, Аня!

Виктор Смирнов пнул заледеневший тротуар со всей силы и пробормотал себе под нос: «Ненавижу гололёд!»

Неоновая вывеска ярко освещала площадку перед клубом. Смирнов шёл именно туда, как только что родившиеся животные идут на свет. Вдруг началась метель. Начало мести так сильно, что неоновая вывеска клуба скрылась из глаз Виктора Смирнова. Метель била ему прямо в лицо, и за пару секунд его ресницы и брови стали покрыты снегом.