Но ко всем своим не очень-то положительным характеристикам была Сонька бабёнкой смазливой, с фигуркой школьницы-выпускницы. Мужики к ней слетались, как мухи на мёд.
Так вот, однажды эта самая Сонька сидела в центре города на площади У Кольцова колодца и торговала квасом из бочки. Дело у неё шло бойко: стояло лето, июль, жара, и народ баловал себя окрошкой. Да и желающих дёрнуть кружечку кваску по жаре тоже было достаточно. В общем, стояла к Соньке приличная очередь, в которую затесался командированный на местную верфь из Керчи сварщик Борька Чикст. Испил Борька кваску да сразу и положил свой блудливый взор на смазливую Соньку. Ручка Золотая (зараза такая) уловила Борькины любовные биотоки и игривым голоском ввернула командированному пару фраз про местные достопримечательности, в которые, несомненно, входила и она. Борькина страсть разгорелась, как костёр при закрытии пионерской смены. Соньке было назначено свидание. Сонька командированного не отвергла, а исправно водила его две недели по всем злачным местам, где Борька нехотя расставался со своими денежными накоплениями. И вот когда пришло время Борьке уезжать в свою родную Керчь, любовь к нему Соньки закончилась. Борька же решил проститься по-благородному и явился к заветной бочке. Каково было его изумление, когда он увидел, как незнакомый крепкого телосложения мужичок без сопротивления дамы поглаживает все её прекрасные выпуклости. Ярость взыграла в Борьке, но её быстро укротил Мишка Гуцул (новый ухажёр), который настучал по репе командированному. Сонька же сделала вид, что не знает никого, и вообще, она работает. Отошёл Борька в сторону и затаил в душе мысли о мести.
Дальше приведу рассказ участкового Пронюшкина, напечатанный в местной газете.
«25 июля нам в милицию сообщили, что у продавщицы Софьи Золотарёвой украли бочку с квасом. Три дня бочку найти не могли. 29 июля я пошёл к тёще на улицу Куйбышева. Тёща с радостью стала хвалить городское начальство, которое бесплатно привозит в такую жару людям квас. «Как бесплатно?» – удивился я, но тёща показала мне во дворе бочку. «Все наливали не по одному разу, – сказала тёща. – Только теперь остатки скисли». На бочке висела табличка, где корявыми буквами было написано: «Бесплатный квас жильцам самого образцового двора». Бочку отвезли к пищекомбинату, где гражданку Золотарёву за халатное отношение к своим обязанностям уволили. По ходу дела выяснилось, что бочку увёз на угнанной машине командированный из Керчи Борис Чикст».
После этого случая неунывающая Сонька Золотая Ручка продавала воблу у рынка по бешеной цене, а около неё стоял какой-то новый рыжеволосый ухажёр.
Марк Антонович во сне получил удар по лицу. Удар был не очень сильный, но весьма ощутимый и неприятный.
Марк Антонович открыл глаза и начал соображать – удар по его физиономии был всамделишным или его ударили во сне (а из логики сна выходило, что было за что ударить). Глаза немножко привыкли к темноте, и, слегка повернув голову влево, он увидел перед собой белеющую растопыренную ладонь супруги Валентины. «Корова бестолковая, – с раздражением подумал Марк Антонович, – места ей мало. Возится, как корова в хлеву! Такой сон перебила!»
Марк Антонович отодвинулся дальше от спящей жены, натянул одеяло до подбородка, закрыл глаза и начал восстанавливать в памяти только что приснившийся сон. А он был весьма и весьма любопытный!
Снилось Марку Антоновичу, что находился он в каком-то большом здании, похожем на железнодорожный вокзал. Длинные очереди мужчин тянулись к окошечкам-кассам. Ни женщин, ни девушек, ни старушек, ни детей не было. Одни мужчины. И вдруг от одной из касс отошёл, держа в руке какой-то синий талончик, учитель физкультуры из школы, где Марк Антонович проработал 25 лет преподавателем физики. Физкультурника звали Михаил Иванович Пушкарёв (школьники окрестили его Миша-Пушка). Пушкарёва Марк Антонович по жизни недолюбливал за постоянную (и в дело, и не в дело) весёлость, за его пофигизм по отношению ко многим школьным проблемам и, самое главное, – за огромную плотоядную тягу к прекрасному полу. А так как мужиков в школе было, включая завхоза, всего пять, а женщин раз в двадцать больше, то за Пушкарёвым всегда вился шлейф его бесконечных амурных похождений. Однако школьные дамы Пушкарёва, несмотря на его переменчивый нрав, любили. Так вот этого самого ловеласа Марк Антонович увидел отходящим от кассы с листочком в руке.
Читать дальше