Татьяна Степа - Траектория успеха. Романтики и реалисты

Странные бывают взрослые, бестактные, кстати, любимое слово мамы. «Нужно иметь чувство такта. Ты бестактен, Олег». Другим она почему-то замечания не делает. Так, посмотрит, чуть дольше, чем обычно, и промолчит. Из чувства такта, наверное. А Олегу надоело молчать, и он стал делать едкие замечания. Нужно прививать уважение, если люди сами не понимают. Мама ругала его за резкие выпады. Отец только улыбался. И, поди разбери, что он на самом деле думает, никогда ничего не скажет. Они вообще друг друга плохо понимают…

Отец часто пропадал в командировках, и долгое время Олег с мамой оставались одни. «Такая работа», – говорила она. Родители познакомились, когда мама делала свой первый журналистский репортаж о работе папиной группы. Отец на десять лет ее старше, с бородой, но совершенно не выглядит на свой возраст. Хотя ему уже сорок восемь. Мама и сейчас считает, что это она старше его, теоретически, по взглядам на жизнь. Олегу и самому иногда кажется, что папа явно до них не дорос. Он остался где-то там позади, в детстве, когда его все время не было.

Олегу исполнилось пять лет, когда однажды вечером в ванной хлынула вода, и они залили соседей. Здоровенный дядька с огромным пузом, которое просвечивало сквозь туго натянутую серую майку, пришел к ним ругаться. Он размахивал руками с растопыренными пальцами, выпучив красные глаза, и казалось, броситься сейчас на мать. Отца в очередной раз не было дома, а Олег очень испугался. Он стоял за приоткрытой дверью комнаты и не знал, что делать. Тогда он впервые увидел, как мама плачет. Сначала мама тоже отважно кричала и выпроводила соседа. Она умела кричать, и на него иногда покрикивала. А потом Олег увидел, как она села на диван и заплакала.

– Ты чего? – спросила она, увидев Олега в дверях и пытаясь вытереть слезы, – иди к себе. Я посижу немного. Мне надо отдохнуть.

Сосед пришел на следующий день договариваться с мамой уже по-хорошему, недовольный, но без крика. Олег не удержался, подскочил и больно укусил его за руку. Мама сказала, что это нехорошо, а потом, когда они остались одни, долго гладила его по голове, целовала и называла его защитником. После того дня у них сложились свои, доверительные отношения. И Олегу подумалось, что, когда мама ругается – это все же лучше, чем когда она плачет.

Олег свернул за угол последнего дома, за которым потянулся длинный забор какого-то учреждения, и уже виднелась школа. Деревья роняли мелкие капли, если капли успевали собраться в струйки, то безжалостно выстреливали в сонных прохожих. Парочка таких струек попала Олегу за воротник, холодком пробежала по позвоночнику. Олег поежился и сразу же замерз. Мурашки побежали к рукам, и мелкие волоски вздыбились как щетина у дикобраза.

Олег остановился, потер спину, потом руки, пытаясь прогнать эту неприятную дрожь. «Все-таки, легко оделся», – думал Олег, поглядывая на серое небо, будто затянутое плотной тканью, – солнце явно не собиралось выезжать ни на колеснице, ни просто так, выкатываться на небосклон, чтобы немного согреть землю. Не повезло с погодой.

Недавно отстроенная школа с квадратным фасадом, широким крыльцом и ровными ступеньками даже в такое пасмурное утро блестела яркими красками. Первый этаж был белый, второй – желтый, а третий – серо-зеленый с белыми загагулинами в виде декоративных арок, или, как их еще называют, ложных. Точно. Олег усмехнулся. Просто шедевр школьного зодчества. Хотя, оригинально. Если так поработали над внешней частью, интересно, как там внутри? Хорошо бы несколько фонтанов и солярий, для разнообразия.

В школе планировали сделать профильные группы, чтобы легче было поступить в институт. Олег пока не понимал, зачем это нужно, и кто туда пойдет. Два раза в неделю, помимо основных занятий? Вряд ли наберется много желающих.

Высокий забор охранял «знания» от проникновения посторонних. Ходили слухи, что учащимся выдадут пропуска. Врут, наверное. Зачем им пропуска? Олег, наконец, дошел до калитки и ступил на территорию, миновав охранника.

Выстроенные рядами классы собирались для торжественного мероприятия. Площадка перед школой почему-то напомнила ему вокзал с провожающими: цветы, рюкзаки, суета. Олег нашел линеечку из учеников, возглавляемую табличкой «10 В» и встал позади. Очередь тянулась почти до бордюра. Что поделаешь, первого сентября все время очереди в школу, – он это запомнил еще тогда, в шесть лет, когда родители решили, что парень вполне уже может сидеть за партой и осваивать науку, а не учить стишки для утренника.