Денис Мисюля - Тоби Никельсон и тайна Элизабет

– Меня зовут Антон. Я жил в Подземелье. Как же я хочу домой! Вы не представляете, насколько тяжелая жизнь на Земле. Ну да ладно. Проходите. Согреетесь, и мы с вами пообщаемся. Я никогда даже не мог подумать, что смогу просто так на улице встретить кого-то из Подземелья. В мире что-то перевернулось, – Антон говорил на ходу и одновременно показывал Тоби и Нине, где можно расположиться. – Вы уж простите, что к вам начал приставать второй Антон. Мы с ним тезки. За время жизни на улице не сильно начинаешь любить людей. Он не любит, когда кто-то проходит под мостом и смотрит на нас, как на отбросов общества. В общем, еще раз прошу прощения за него.

– Антон, успокойтесь. Мы даже не испугались. Все хорошо, – ответил Тоби.

– Я чуть-чуть испугалась, – с улыбкой добавила Нина. – Но сейчас все в порядке. Знаете, после того, что мы пережили в Подземелье, я сейчас на все смотрю с подозрением.

– Как я вас понимаю! А вы, получается, не выиграли соревнования? Вы просто сбежали? – удивленно продолжил Антон.

– Мы пытались выиграть, но система работает против обычных людей. К концу очередных соревнований в Подземелье произошел бунт. Разрушили часть правительственного здания и лифт. Временное правительство приостановило соревнования до полного восстановления всех систем и лифта, но как оказалось, никто особо не торопился все чинить. Узнав это, мы решили убежать. Оказывается, в Подземелье был вулкан, через который раньше можно было попасть на Землю, но потом он почему-то пропал с карт. Про него все забыли. У нас была отрисованная карта, которую мне дали старики на севере. По ней мы и выбирались. В вулкане была дверь, которую не могли открыть десятилетиями и уже перестали обращать на нее внимание, но мы смогли найти код. Во время потопа, когда страницы в книге, которую мне передали старики, намокли, там стали проявляться цифры. Это были 18 цифр – код совершеннолетия, который давал доступ на Землю. Вот так мы оказались тут, совершенно без всего, но нам надо найти одну женщину, которая лет 40—50 назад выбралась из Подземелья и теперь живет где-то на Земле. У нас для нее послание.

Антон смотрел на ребят с таким удивлением, будто перед ним появился джин из бутылки и начал что-то ему рассказывать. Он до конца не верил их истории, поэтому иногда во время рассказа дотрагивался до Тоби или Нины, осознавая, что они настоящие.

– Антон, расскажите свою историю. Как вы попали на Землю и почему вы сейчас тут живете? Почему хотите обратно? Нам очень интересно, – спросила Нина.

– Эх, мне сейчас 55. Я попал на Землю в 17. Как и все, выиграл соревнования. Это была великолепная победа. Мне кажется, что многие, кто выбрался на Землю, так говорят. У нас со вторым местом разница оказалась в 1 балл. Сейчас вам рассказываю, а в душе словно еще раз переживаю это чувство. Сердце выпрыгивало из груди. Радость сменялась страхом и наоборот. Я видел ликующую толпу, но после получения пропуска чувство победы стало уходить, страх усиливался. Я ничего не знал про Землю. В Подземелье я был своим, у меня там остались друзья, а как только я выиграл, все пропало. Дороги назад не было. Я начал жить на Земле, и страх постепенно прошел. У меня была обычная работа – на кухне в одной из забегаловок, рядом с которой я жил. За несколько лет я узнал о Земле все, что было нужно, и понял, как все тут устроено. Друзей у меня практически не было, только парочку поваров, с которыми я мог выпить после работы и встретиться в выходные, если у них получалось. Я даже встретил свою любовь, настоящую, сильную любовь. Я готов был отдать все за то, чтобы эта девушка была со мной. Все я и отдал. На Земле все собирают деньги. Вы узнаете, что у большинства одна из целей – выбраться в Надземелье – рай для людей, как его называют. Поэтому многие ищут сотни способов приумножить свой капитал и смотаться отсюда, – Антон показал пальцем вверх, – на небо, за облака. Одни говорят, что там целые города, которые мы не видим, а другие утверждают: там совершенно ничего нет и людей просто уничтожают, забирая их сбережения. Пока сам не проверил, ничего сказать не могу.

Возвращаюсь к рассказу о моей возлюбленной. Какое-то время мы жили вместе. Я даже думал сделать предложение. Мне повысили зарплату. Все шло хорошо, но буквально за несколько месяцев все развалилось, разрушилось и перевернулось. Все, что мы строили, моментально пропало. Екатерина – так звали мою возлюбленную – однажды завела разговор про Надземелье, а я-то знал, что с моими доходами выбраться туда практически невозможно. Я пытался объяснить, что на Земле есть счастье, что мы можем ставить перед собой и другие цели, но тщетно. Мы еще несколько раз возвращались к этому, и всегда заканчивалось скандалом. В итоге мы расстались. Она ушла. Для меня это стало глубочайшей травмой, от которой я так и не смог поправиться. Я начал пить и курить, опаздывал на работу. Меня уволили. Я пытался найти еще работу. Какое-то время был на стройке, потом уборщиком, но что-то изнутри начало пожирать меня. Постоянная депрессия и выпивка погубили. Я смог трезво посмотреть на жизнь, только когда чуть не умер. Меня практически достали с того света. На Земле хорошие врачи. Что было перед больницей, я совершенно не помнил. Целые месяцы просто стерты. Добравшись домой, я увидел, что моя квартира опечатана. Ее забрали за долги. Тогда-то я трезво и посмотрел на мир. Сев на ступеньки возле своего дома, я начал осознавать, что потерял все. Жил на улице, пытаясь первые годы восстановить жилье, но это было бесполезно. У меня были слишком большие долги. Я начал работать, устроившись в строительную компанию, где работаю по сей день. Уверен, что скоро перестану спать под мостом и мыться в общественным душевых. Я больше не пью, только курить не бросил. Считаю это памятью о моих поступках. Всегда, как только выкуриваю сигарету, задумываюсь, каким я был идиотом, что не смог подавить свои чувства. Мне кажется, я еще не все потерял, но очень многое. Именно поэтому я хотел бы вернуться в Подземелье, где нет гонки за деньгами. И если ты не смог выбраться до 18-ти, ты живешь по законам мира, в котором практически все равны. Я скучаю по местам, где вырос, но понимаю, что обратно дороги нет.