Людмила Волынская - Осенняя сказка

– Не понял, – жестко, недовольно отреагировал он.

Да, он и впрямь изменился. До неузнаваемости, до необратимости. Все в нем стало чужим и колючим.

– Что непонятного? – включив настольную лампу, Лидка повернулась к мужу.

– В чем проблема? – цепляясь за вопросы, Иван упорно уходил от разговора.

– Проблема в том, что ты закрываешь глаза и, как ребенок, думаешь, что тебя не видно.

Иван тяжело вздохнул и недовольно ответил:

– Чего ты завелась на ночь глядя?

– Я тебя не сказками развлекаю, – отрезала Лидка. – Не хочешь со мной жить, так прямо и скажи.

Иван сел на кровати и какое-то время сидел так неподвижно. Потом встал, не спеша пошел в гостиную и вернулся с пепельницей и зажженной сигаретой. Открыл форточку и снова сел возле Лидки.

То ли от напряжения, то ли от потока холодного воздуха Лидку бил легкий озноб, но она старалась держать себя в руках.

– Какая муха тебя укусила? – смерил он ее раздраженным взглядом.

– Ха! – округлив глаза, с негодованием воскликнула Лидка. – Муха по имени муж! Он меня полгода кусает. И делает вид, что не знает об этом.

– Хорошо,… – тонкой струей пустив дым, коротко кивнул Иван.

– И не дыми как паровоз! – не в силах сдерживать обиду, не унималась Лидка. Обхватив руками колени, она уткнулась в них подбородком, время от времени поднимая лицо, чтобы бросить очередной упрек. – Нахватался привычек на работе. Сигареты изо рта не вынимаешь.

– Интересно, где ты нахваталась привычек так говорить? – холодным назидательным тоном парировал Иван.

Их спонтанный баттл грозил перейти в банальную семейную перебранку, но и сдержаться уже Лидка не могла:

– А как ты думал?! Жена стирай, жена убирай,… – впилась она в него глазами. – Жена, что тварь бессловесная.

– Точно, – с издевкой заключил Иван, – чем-то змеиным отдает.

– И долго еще ты от своей змеи бегать будешь? – отплатила ему тем же Лидка.

Иван недовольно поморщился:

– Тебе, что, прямо сейчас приспичило выяснять?

– Достали уже эти непонятки.

– Раньше ты радовалась, что денег прибавилось.

– А я тебя подрабатывать не заставляла. Сам пошел.

– Теперь, похоже, ты овцой прикидываешься, – сбив пепел, вздохнул Иван. – Думаешь, мне такая жизнь по кайфу? От нее либо напиться, либо повеситься хочется. Я выбрал третье.

– Детей у нас нет, потому дурью и маешься.

– И, слава Богу, вот тогда бы я точно с ума сошел.

– Да объясни ты толком что-нибудь! – вспылила Лидка. – Что я не так делаю?

– Ты ме-ня не лю-бишь, – глядя ей в глаза, ответил Иван.

– С чего ты взял? – словно пойманный с поличным вор, съёжилась Лидка.

– Люди обычно это чувствуют.

– У меня постельный опыт небогатый. Надо было шлюху найти.

– Не знаю, богатый или нет, но он у тебя был. Чтобы женщине проявлять свои чувства, вовсе необязательно быть шлюхой. Проблема в том, что тебе и проявлять-то нечего.

– Мне просто отвечать не на что. С твоей стороны особой пылкости тоже не наблюдалось.

– Что тебя и вполне устраивало. Ванную плиткой обложить, машину купить, ребенка завести. Зачем? Чтобы ребенок вместе с нами мучился?

– Я раньше все чего-то ждала, – опустив голову, тяжко вздохнула Лидка. – Думала, купим стенку, ковры новые, хрусталь, и жизнь красивее станет.

– Радуйся, я тебе не мешаю.

Задумалась Лидка. Старалась, старалась, и что? Вот и вся благодарность.

– Ловко же ты меня, – протяжно произнесла она и добавила, – жить со мной плохо, а разводиться не собираешься. А отбрось твои слова, и… что? Погулять тебе хочется! И не можешь ты не понимать, что когда-нибудь, да перехочется. Если жена не дура – поймет. А не устаивает – скатертью дорога. – Лидка молниеносно сунула ему под нос кукиш. Ее возбужденный мозг перестал уже что-либо контролировать, и Лидка, сама того не замечая, перешла на крик. – И не надейся! Не выжить тебе меня отсюда до смерти! Одна комната мне по закону положена! – орала она вне себя от гнева.

Какое-то время Иван с каменным выражением лица слушал ее обвинения, потом тихо ответил:

– Ничем ты меня не удивила, – вздохнул он, покачав головой. – С этого ты начала, этим и закончила. С чего вдруг ты делить вздумала? Тебе в двух плохо?

В пылу разгоревшихся страстей они не услышали шаркающих шагов за дверью. Увидели только, как дверь тихо открылась и на пороге в халате поверх ночной рубашки с усталым изможденным видом застыла свекровь. Лидка с Иваном замерли, словно привидение увидели. Но свекровь, похоже, не собиралась объяснять причину своего появления, считая, что это понятно и без слов.