Людмила Волынская: Осенняя сказка

Тихо скрипнула дверь, в комнату заглянула свекровь.

– Лид, ты спишь? – вытянув шею, посмотрела она по сторонам и, увидев Лидку, щелкнула выключателем.

От яркого света Лидка прищурилась.

– Нет, – нехотя ответила она.

– И не ела ничего. Ты не заболела? – свекровь положила Лидке на лоб шершавую ладонь.

Сочувственная теплота растопила в ней лед. Чистыми ручейками омыл он ее душу и заструился по щекам. Почему в жизни все так сложно и несправедливо? В чем перед ней была виновата эта женщина, которую за пять лет совместной жизни Лидка уже на дух не выносила? Боясь повторить мамину судьбу, она терпеливо обуздывала себя, сознательно не сворачивая с выбранного пути. Но она устала жить по уму, ей хотелось жить по сердцу.

– Да не изводись ты, – словно почувствовала ее мысли свекровь, – никуда он не денется.

– Это от вас он не денется, – шмыгнула носом Лидка. – В любом случае домой вернется.

– Так домой и вернется, – вытерев о фартук руки, свекровь присела рядом с Лидкой на подлокотник. – Не наломай дров сгоряча. Потом и захочешь, не исправишь.

– Какое там, сгоряча? – с раздражением отмахнулась Лидка. – Полгода с ума сходит. Скоро так и меня сведет.

– Так ведь полгода – не полжизни, – грустно покачала головой свекровь.

– А чего мне ждать? Пока старухой стану?

– Молодая ты, потому и глупая, – не обращая внимания на ее тон, вела свое свекровь. – Такие, как он, тоже на дороге не валяются. Не одной тебе мужа хочется. Чего тебе ждать… А уйдешь? Другая схватит, тебя не спросит. Я одну знахарку знаю, помогает в таких делах. Может, на вас порчу навели?

– Да сына вам жалко, – отрезала Лидка. – Можно подумать, на нем свет клином сошелся.

– А-аа,… – покачала головой свекровь и смерила Лидку насмешливым взглядом. – Рад дурак, что пирог велик. Не хочешь ужинать, ложись. Стирку я развешу, – тяжело поднялась она с кресла. – Где ты еще найдешь свекровь такую? И муж у тебя хороший, и свекровь золотая. Ты еще плохих не видела, вот и не гневи Бога, – закончила она и, шаркая шлепанцами, пошла на свою половину.

Задумалась Лидка. По-своему свекровь была права, да только это добро ей уже поперек горла стояло. Не за свекровь же она замуж выходила. А та ей все время пыталась мужа заменить. Никто им ничего не делал. Все оно и само сделалось. Можно подумать, свекровь этого не понимала или только о Лидке думала. О себе она в первую очередь и беспокоилась. Устраивала ее такая невестка, а другая придет, еще неизвестно, как все обернуться может.

С этими мыслями Лидка разделась и легла в холодную постель. Она уже привыкла так ложиться и засыпать привыкла одна. Ивана, похоже, это не волновало. Но сегодня спать не хотелось. Еще с полчаса были слышны шаркающие шаги за дверью, тихая возня, а потом все стихло. Лежа в непроглядной тьме, слушая монотонную дробь дождя по подоконнику, Лидка думала о нескладной своей судьбе. Почему-то вспомнилась ей тетя Катя. Как она там? Приезжала несколько раз к ним, даже помощь свою по хозяйству предлагала. Но свекровь отказалась. Побоялась, видно, как бы под старость эта помощница к ним совсем перебраться не вздумала. Они и вдвоем с Лидкой управлялись неплохо. Иван в эти тонкости не вникал. Что оставалось Лидке? Да и тетя это понимала, потому не стала навязываться.

Внезапно шум дождя нарушило позвякивание цепи, послышался ленивый хрипловатый лай. Тихо хлопнула калитка. Наконец-то, вернулся. Согревшейся Лидке лень было включать свет, чтобы посмотреть на часы. Ничего это не меняло. Недолго он и на кухне задержался. Свекровь, видно, тоже не собиралась покидать теплую постель ради блудного сына.

В темноте Иван разделся и осторожно лег. Привык, что здесь его перестали дожидаться.

Какое-то время Лидка молча лежала рядом с ним. Но не выдержала.

– Вань, что происходит? – нарушил тишину ее приглушенный голос.

– Что? – с усталым безразличием послышалось в ответ.

– Вот я и хочу знать – что?

– Сезонные работы закончились, по хозяйству мать управляется. Что не так?

– Я не за нее замуж выходила. В последнее время от тебя двух слов не дождешься.

– Мне после двухсменной работы до кровати бы добраться, – все с тем же безразличием ответил Иван.

Лидка вздохнула и на какое-то время полумрак спальни опять затопила тишина.

Ответь он ей по-доброму, по-человечески, возможно, их разговор пошел бы по-другому и закончился бы иначе. А сейчас, задетая за живое, ее обида вырвалась наружу.

– Ну и работай, – бросила она в ночную тишину, – а с меня хватит.