Мария Махоша - Заметки на полях жизни. Земное

– А сами вы в какого Бога верите?

– Как в какого? В единственного, – искренне недоумевала женщина в шляпе, отвечая тихо и настолько миролюбиво, что даже с мягкой улыбкой.

– Так в Будду, или Христа, или, может быть, в Аллаха? Ваш Бог кто? – не в тон ей громко, с укором напирал бородач.

– Тот, кто меня услышит. В Туле, в Риме, в Катманду или в Мекке – неважно. Важно только, чтобы услышали, он меня, а я его. Неужели у вас нет такого своего Бога? Который не будет ни за, ни против ворот, медитации, плясок у костра или вкусной еды. Не того, который по чужим правилам, а того, который ваш, настоящий?

Она спросила слишком наивно, откровенно, бородач не успел закрыться от такой честности. Вопрос ударил в место, где нет защиты, брони от самого себя, пробил под рёбра так, что он осёкся, обмяк, и гнев в его глазах сменился на поиски убежища для подранка. Он сразу стал на полметра ниже ростом и выглядел очень обескураженно. Как можно было ожидать, что такая маленькая, неприметная, в очках, вместо того чтобы оправдываться, задаст вот такой вопрос здесь, на площади Святого Петра в Ватикане? И зачем эти люди стоят вокруг и слушают так, что тишина повисла, что им всем до его Бога? Жена не может от этого укрыть. Уж лучше бы били, тогда всё стало бы понятно – за веру даже хорошо быть битым.

Зелёная с фиолетовой уже набрали побольше воздуха в лёгкие, готовые к его ответу. Это ловушка, он сам попался на свою слабость, как на крючок, и за неё сейчас жестоко наказан. Вчерашний сытный ужин стоял у него поперёк горла, мешая говорить, но не только в нём было дело.

– Я не буду вам отвечать, и в чужие Святые Врата не пойду. Я знаю точно, в какого Бога верую! У вас всё слишком просто, а нужно выбрать религию, веками выстраданную, и держаться за неё, иначе…

Но его уже не слушали, презрительно загудели, зашевелились, потеряв к нему интерес, и скоро группа растворилась в Риме. Дама в шляпе лишь пожала плечами, не получив откровенности в ответ на свою, и тоже ушла. Они остались вдвоём среди чужих людей, пришедших сюда именно к Папе, а не по случайности. Жена не сделала ни шагу к нему навстречу, так и стояла на булыжной мостовой, как вкопанная. Он подошёл к ней сам, молча взял её за руку.

– Всё будет хорошо, дорогой, – постаралась утешить она.

– Божественный нетвокинг – вот их религия. Они заигрывают с любым богом, до которого смогут дотянуться. Именно заигрывают, без служения, без покаяния, и я, похоже, одним злосчастным куском мяса отправил полсотни православных христиан пройти сквозь Святые Врата. Хреновый из меня сегодня вышел проповедник, дорогая.

– Всё будет хорошо, – словно мантру повторяла жена, – всё будет хорошо.

Ему это не понравилось, как и тот вопрос, и он предпочёл замолчать и злиться, чтобы заглушить всё лишнее, что стало вторгаться в его открытую рану извне, как раз когда Папа Римский благословлял всех, кому повезло оказаться в тот момент на площади Святого Петра.

Рим 2016.

Индульгенция – в католической церкви полное или частичное прощение грехов.

Епитимья – исполнение христианином, по назначению священника, тех или иных дел благочестия; имеет значение нравственно-исправительной меры.

Прошутто – итальянская ветчина, сделанная из окорока, натёртая солью.

Аутлеты – магазины, в которых со скидками продаются одежда, обувь и аксессуары известных марок.

Как не вовремя, под Новый год, тесть умудрился загреметь в больницу! Диагнозов у старика оказалось больше чем ожидали, даже домой не отпустили, оставили под капельницами, но третьего января велено было забрать домой с дополнением: "Сами не справитесь, теперь он лежачий, понадобится сиделка". Тёща истерила, жена работала в поте лица, и почётная обязанность искать сиделку для здоровенного старика с дурным характером, подпорченным болезнью, легла на Вадима. Сиделки оказались обычными людьми, и на Новый год разъехались по домам, чокаться шампанским с близкими. Деньги деньгами, а звон бокалов не перекупят. В патронажных службах обещали, что дальше будет хуже – после праздников аншлаг обострений из-за "немножко салатика и одна рюмочка не повредят", сиделку будет вообще не найти. "У нас уже полная оплата всех, кто остался, в двойном размере, и дальше никаких перспектив", – лениво отвечали девушки в кол-центрах, словно богини, раздающие патронажное счастье лишь избранным. Вадим вздохнул, смирился и вместо приятного времяпровождения с друзьями в проводах старого года, взял день отпуска, чтобы собеседовать троих всего, предложенных разными агентствами, кандидатов. Предновогодний дефицит – каждый на вес золота.