Владислав Тыщенко: История одной пачки сигарет

– Добрый вечер

– Что вам?

Я, как и он была ошарашена ее бескультурьем. Первые слова беседы, всегда задают тон этой самой беседе, но ее видимо это не волновало, или она была готова к взаимной неприязни, или просто считала себя настолько выше него, что решила обойтись без приветствия. Я не знаю. Но знаю точно, что ему это не понравилось. Он не стал уподобляться ее бестактности:

– Будьте добры, пачку сигарет – сказал он, выкладывая на монетницу сто двадцать рублей.

– Вам какие? – кассирша открыла стенд и вместе с ним рот, в непонимании о каких идет речь.

Сузив глаза, он быстро пробежался по ассортименту, и с уверенностью указал пальцем на меня.

– Вот эти, бело-синие. Второй ряд сверху.

К его приходу, я уже была первая в очереди, продавщица вальяжно достала меня, и не менее вальяжно бросила на прилавок.

– Большое спасибо. Хорошего вечера.

Он аккуратно поднял меня, провел большим пальцем сверху вниз, и ловко убрал в карман. Выходя из магазина, он как-то назвал эту девушку, из кармана было неразборчиво слышно, но по тому, как он хлопнул дверью, было понятно, что уж точно не в хвалебном ключе. Я не знала куда мы идем и зачем, но была счастлива. В кармане было тепло, из-за его сжатой в кулак руки. Я обратила на нее внимание: такая костлявая, с в меру выпирающими венами, серебряным кольцом и шрамом на костяшках. Я делила этот перевалочный пункт со связкой металлических ключей и черными, запутанными, как и жизнь владельца, наушниками. Он нес меня не больше пяти минут и остановился у входа в парадную. Стоял неподвижно, будто в кандалах у расстрельной стены, изредка моргая и выдыхая теплый воздух. Вдруг, словно придя в себя, начал судорожно рыскать кистью, пытаясь что-то найти. Он взял ключи, потом осознав, что они ему ни к чему, отпустил. Вынул руку, и спустя секунд пять сунул обратно, сразу схватил меня и еле сжимая достал на обозрение засыпающему Санкт-Петербургу…

Он разок потряс меня, будто проверяя, все ли сигареты на месте. Далее потянул за оттопыренный язычок целлофановой обертки и освободил меня от смертной духоты. Я ощутила природную свежесть вперемешку с его парфюмом, к слову, он мне показался неплохим. Он же напротив, хотел разбавить эту свежесть коктейлем из мышьяка и никотина. Мне не оставалось ничего кроме как угостить. Его черный "Cricket" оказался ленивым Прометеем, и дал пламя только с третьей попытки. Подкурил. С пятитонной тяжестью выдохнул. Ему стало легче. Я безмолвно наблюдала за его обрядом загрязнения легких, который длился порядка трех минут. В это время улица молча ушла на антракт, оставив пустую сцену в его распоряжении, поэтому слышался только хруст тлеющей бумаги. Когда он закончил, не было оваций и летящих цветов, был только кашель и моя обезглавленная сигарета, от которой остался только желтый фильтр. Он развернулся к парадной, и зашел в шестиэтажный дом из красного кирпича.

Зайти внутрь ему помогла толстая, металлическая дверь, которая, зачерпывая остатки азота с кислородом закрываясь толкнула его сквозняком. Он постучал ногами об ковер, казавшийся демонстрантом неравнодушия жителей этого дома к его благосостоянию. Но его ветхий вид показывал, что справляется он не особо удачно. Стряхнув лишнюю грязь и одновременно с этим включив свет на лестничной клетке, он начал подниматься. Из кармана ничего не было видно, кроме кирпичных стен. Могу лишь сказать, что шел он небольшими выпадами, через ступеньку, и остановился скорее на третьем, но я авансом сделаю комплимент его молодости и скажу на четвертом.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.