Макс Койфман - Три повести под одной крышей

Читая «Дневник» ещё несозревшего подростка, я, по правде сказать, насторожился, ужаснулся – уж больно резкими казались эти крамольные мысли. Даже подумалось, стоит ли об этом рассказывать. Но порассуждав, я всё же решил оставить эту запись, поскольку с годами именно Всевышний займёт главное место в жизни пастора Миши Григоряна…

Уже в четыре года этот необычный мальчик читал соседям двора газету «Правда». Дедушка с бабушкой таяли от радости, соседи удивлялись и аплодировали, все были уверены, что это растёт счастливый человек, беззаботно счастливый. Но мудрые старики-армяне ошиблись на этот раз. Оказывается, «вундеркинды» задумываются над сложными вопросами жизни, а это трудная и неблагодарная работа, просто мука иногда. А между тем, Миша рос, закончил школу, химико-технологический институт, трижды пытался поступить во ВГИК, чтобы стать кинорежиссёром. Но и здесь он столкнулся с жестокостью жизни и несправедливостью. В поисках правды и истины он очутился в «объятиях» Библии. Однако и эта Книга далась ему далеко не сразу. Особенно её Ветхий Завет, где было немало спорного и противоречивого. Он читал её, черкая красным карандашом на полях: «Нет!», «Не согласен», «Слишком жестоко!». Когда же Миша дотянулся до Нового Завета, всё прояснилось: он поверил в Бога. В Бога, Который полюбил его, жалкого, падшего, ничтожного грешника. Бог называл Себя Отцом, позволил Мише обращаться к Нему на «Ты», как к Отцу, от Которого впервые услышал:

«Сын мой, Я не оставлю тебя, Я не покину тебя; Я люблю тебя».

Мише стало не по себе. Он плакал, повторяя:

«Неужели, Отец, я наконец-то нашёл Тебя, Который не бросит меня, как оставил нас когда-то с мамой мой земной отец!?»

Но Миша нашёл не только Отца. До него стали доходить ответы на вопросы, которые так долго терзали душу: «откуда я?», «зачем я?», «куда я?». Он понял, что величайшая привилегия христианина в том, что он никогда не может быть один, что с ним всегда рядом Он, Творец, любящий Бог. И Миша доверился Тому, Кто открыл ему глаза и разрешил называть Его Отцом. Думаете, что Миша ошибся? Может быть. Но его к Нему никто не тянул, не гнал. Он пришёл к Нему сам, в чём потом ни разу не усомнился, не пожалел и не раскаялся. Если раньше Миша считал себя «вундеркиндом», интеллектуалом, а многих других – серой толпой, то теперь каждая душа, какой бы несчастной и убогой она ни казалась, была для него подарком судьбы. Другой бы, может, прошёл мимо униженных и обиженных судьбой людей, а он – нет.

«Мой Отец взращивает во мне любовь ко всем, независимо от их языка, цвета кожи, положения в обществе и места проживания». Миша почувствовал себя нужным человеком. «Он увидел единого Бога для всех людей. Увидел он и единого дьявола, которому мы всё ещё позволяем терзать наши души. Для него важно верить и знать, что он – дитя Божие. Что он – наследник Царства Небесного. Что он принадлежит к „роду избранному, царственному священству“, что Он никогда „не оставит и не покинет его“».

Миша как бы заново увидел свет: он стал больше видеть, больше думать, больше ощущать и понимать. Ему казалось, что люди, как и он, должны чувствовать то прекрасное, что живёт рядом с ними. Что эта божественная красота и в тонкой веточке, и в маленьком листочке, и в ресничке младенца, и в капельках дождя, и в притихшем ручейке, и в звонкой песне соловья, и в таинственной лазури небесного свода, и в роскоши заката. Если же они не видят красоты Его величия, творения, не чувствуют Его тепла от золотого солнечного света, то это ужасно и страшно.

Когда Миша стал христианином, для многих друзей это было непонятно: кого-то это удивило; кого-то это напугало; кому-то стало жалко, что потеряли хорошего человека, с которым теперь не покуришь, не опорожнишь лишнюю чарку; кто-то даже предложил Мише обратиться к толковому психиатру. Но больше было тех, кого страшило, как грубо Миша отзывался об атеизме. И это когда нам ещё со школьной скамьи внушали, что «религия – опиум для народа». Не понимали Мишу и дома, и в семье, и на работе. Но были и те, кто сочувствовал ему, кто волновался, кто надеялся и верил, что Миша обязательно отыщет своё место в жизни. И искренне радовались, когда это произошло.

Из всех религий, с которыми Миша столкнулся при знакомстве с литературой, он выбрал «самую нелогичную, самую глупую», по мирским понятиям – христианство. Если другие религии учили ненавидеть врага своего (отвечать «оком за око», «зубом за зуб»), то Иисус Христос говорил: «Не противься злому… Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас, молитесь за обижающих и гонящих вас…»