Людмила Андреева - Да будет воля твоя!..

Она встала, накинула халат и, застелив свою постель, пошла будить своего четырнадцатилетнего сына, который для Маши, – все такой же маленький ребенок, нуждающийся даже в мелкой ее опеке.

Сын уже догонял свою мать, хотя Маша, отнюдь, не маленького роста, а ее худоба (как в народе говорят – кожа да кости) делали Машу зрительно еще длиннее, похожей на ходячий столб. Пашка же, с каждым годом становился похож на своего отца, соблазнителя Маши, не только внешне… из угловатого подростка проглядывали черты того красавца-мужчины, каким ему предстояло стать и, Маша, в своем ребенке узнавала, давно забытые черты любимого ею человека. Конечно, Пашка был похож и на мать (было и Машино в его красивом лице… такие же смоляные волосы, брови, смуглая кожа), но все же, это был ее, Машин, Геннадий.

Она тогда работала первые месяцы в далекой деревушке, находившейся в нескольких километрах от райцентра, куда ее направили после окончания педагогического института. Новое местожительство, новые люди, первые ученики – такие разные, непохожие друг на друга… Нелегко было ей на первых порах, хоть вроде и с хозяйкой квартиры, одинокой бабушкой Дашей ей повезло, та приняла ее как родную. И коллектив учителей отнесся к Маше вполне доброжелательно. И с учениками она вошла в контакт сразу. А вот трудновато ей было и все тут. Чего-то ей не хватало… а чего – она и сама не знала. У нее в душе словно находилась сжатая до предела пружина, мешающая ей просто жить. Ей казалось, что эта пружина в конце концов подтолкнет ее на что-то непоправимое. Она боялась себя, своих смутных предчувствий. И они ее не обманули.

В один из осенних вечеров, пошла она в деревенский клуб – привезли фильм с участием артиста, который был симпатичен Маше. Место возле нее оставалось свободным и через некоторое время, вежливо спросив у нее разрешения, туда сел незнакомый Маше парень. Весь сеанс она чувствовала на себе его изучающие взгляды.

По окончании фильма, когда включили свет и так получилось, что встали они одновременно, Маша услышала:

– Разрешите вас проводить?

Маша удивленно посмотрела на него и неопределенно пожала плечами. Ей, вообще-то, все равно: одна она пойдет, или кто-то ее будет провожать… и не спеша пошла к выходу, а следом за ней, этот высокий, широкоплечий парень. На вид ему было лет двадцать пять… по его походке, можно было сказать, что он военный.

– Давайте познакомимся. Меня зовут Гена, а вас?

Так вот просто, у них завязался разговор, из которого Маша узнала, что Геннадий уже неделю находится тут в отпуске, что он – военный инженер и что его мать работает в деревенском фельдшерском пункте.

– Ну как вам, нравится у нас?

– Да, у вас тут красиво и люди хорошие живут… но, так устроен человек, – его всегда будет тянуть на Родину, туда, где он родился и вырос, где прошло его детство… Признаться, домой очень хочется.

– Ничего, это только поначалу так, а потом привыкнете, обживетесь. Выдадим вас замуж за нашего, деревенского парня, нарожаете ему детишек и будет у вас здесь дом…

Маша хмыкнула, представив себе эту картину: она, располневшая, с краснощеким мужем-увальнем… «Нет, спасибо! – подумала она. – Мне такого счастья не надо!».

– Что, не верится? Это только в начале так… вон, до вас, четыре учительницы приезжие, тоже поглядывали на сторону. Хотели положенные три года отработать и уехать. Увы, не пришлось. А спроси теперь, хотят ли они уехать отсюда?.. Куда? – здесь теперь у них дом, семья, хозяйство… – цинично закончил он.

От этих слов Геннадия, у Маши почему-то тоскливо заныло сердце. Может оттого, что ей вовсе не хотелось прожить свою жизнь по этому серенькому сценарию: замужество (не по любви, а лишь из страха остаться одной, потому что, все подруги замужем и потому что, так полагается…), семья, дети и муж-выпивоха с раздирающими душу скандалами. Ведь даже, если и поженятся двое по любви, у многих, в итоге – раздоры и взаимная ненависть… Насмотрелась Маша на своих подруг и знакомых, да и родители, до развода жили – страшно вспомнить. До сих пор, ей снятся по ночам кошмары тех дней… Однажды, придя поздно домой, пьяный отец зажег над ней спичку, когда она спала с матерью, и стал искать жену, чтоб дать волю своим кулакам. Та спичка выпала из пьяных рук, когда он замахнулся на мать, и упала на Машин висок оставив о себе вечную память в виде шрама.

«Нет, не хочу!» – опять подумала Маша и открыла калитку у дома своей квартирной хозяйки.

– Спасибо за компанию. Спокойной ночи!