Михаил Соловьев - Продам душу, дорого!

Я посмотрел на свою, про которую благополучно забыл и последовал его примеру. Дым повис под лампой, густой завесой. На скатерти остался пепел, который я аккуратно смахнул на пол. Серые следы отпечатались и оставили след, который остаётся после курящего человека.

В ресторане играло, что то из C.C. Catch. Ритмичная западная мелодия разливалась по залу и нога невольно притопывала в ритм песне.

Нам принесли заказ, я приступил к поеданию картошки, запивая ее вкусной колой. Платил за все Игорь и мы решили ни в чем себе не отказывать.

Том все это время молчавший, оторвавшись от картошки, выпрямился и с задумчивым видом выдал.

– Что ребят, Россию новую строить будем? – сказал он.

Мы переглянулись с партнером и одновременно рассмеялись. Том не понял причину нашего смеха и уткнулся в картошку.

Из Тома был такой же строитель России, как из меня фигурист. Он душой был за обогащение себя и меньше всего претендовал на звание Робина Гуда. Скорее Том был расхититель, паразит на теле общества, продающий шмотки втридорога и не жалевший никого. И я был уверен, если будет выбор, заработать или спасти человека, Том выберет первое.

Доев мы вышли из ресторана. Партнёр усадил нас в девятку.

О такой машине я мог только мечтать. Мягкие кресла, обшитые мягкой тканью, магнитола с кассетами, сидение плавно пружинило подо мной. Мужчина сел на место водителя, громко хлопнув дверью.

– Достань из бардачка послушать чего нибудь.– он указал пальцем на маленький ящичек находящийся предо мной.

Я открыл его и увидел кучу кассет, валяющиеся без футляров, поверх кассет было нацарапаны названия. Цой, Кузьмин, Малежек, земляне, Шатунов. Многие названия я даже не знал. В итоге увидел «машину времени» и подал эту кассету.

Мужчина достал карандаш из солнцезащитного козырька и вставил в одну из дырок кассет. Покрутил ее на карандаше и потом вставил в магнитолу.

Заиграла Музыка. Мы сидели с Томом и я заметил его удивленные глаза. На столько это было круто. Колонки которые были позади Тома, разрывались от музыки, заполняя машину. Друг друга мы уже не слышали.

Партнёр завёл машину и с довольной ухмылкой открыв окна и закурив, помчался по дороге.

Ветер приятно обдувал лицо и трепал волосы. Музыка играла на всю катушку. Мы ехали в девятке серебристого цвета и слушали кассеты.

Круче ВАЗа были только немецкие автомобили. Но единицы могли позволить их себе и те единицы были чаще всего бандитами.

Бандитизм нормальное явление в новой России, которое охватывало все отрасли жизни. Крышевали все: начиная от ларьков, заканчивая концертными залами. Искусственно создавалась опасность и доблестные рыцари в спортивных костюмах, услужливо предлагали свою защиту, в обмен на денежное вознаграждение.

Конечно это был полнейший грабеж и никакой толком защиты они не давали, а разборки часто заканчивались, что бизнесмен за «косяки» и то, что столкнул лбами ровных пацанов, платил и тем и другим. Но уже деваться было некуда и бизнесы часто разваливались из за долгов или переходили братве. Милиция же получала хорошие деньги от бандитов и закрывала глаза на беспредел.

Мы свернули с дороги на какой то склад. Высокий, седовласый мужчина открыл дверь и мы заехали внутрь.

Внутри стоял красный контейнер, с облупившейся краской. Мы вышли из машины и пошли его открывать. С ужасным грохотом мы раскрыли дверки и я увидел коробки, которыми было забито до верха.

– Это все нам? – от удивления сказал я.

– Нет конечно, -ответил партнёр.– Или ты думаешь, что один такой, кто будет это говно впаривать?

– Нет, наверное.– от мысли о конкуренции мне сделалось немного не по себе.

Игорь погрузил в свою машину коробки и отвёз наш товар ко мне домой.

В моей комнате эти коробки заняли половину площади. Пока мы их заносили, отец наблюдал за этим всем высунув голову в коридор. Он давно уже не спрашивал, чем я занимаюсь по двум причинам.

Первая: я приносил деньги в семью, правда я не все отдавал, а половину. Конечно же я оставлял часть себе на карманные расходы. Вторая: он понимал, какие времена и видел, что честно не заработать, ну или просто не хотел нюхать это дерьмо, что бы верить, что его сын, самый честный и умный.

Я прекрасно понимал, что в глубине души это его тревожит, но виду он не подавал, все так же сохраняя нейтралитет.

Я за все время общения с Томом всегда, что то продавал и накручивал.

Таким образом с детства мы продавали неваляшек, которых сами же и воровали с прогулочного двора детского сада. Так же мы ездили в деревню и украли пять килограммов клюквы из которой потом делали настойку.