Василий Орловски - Священный Ибис

Позвольте себе комфортную и спокойную жизнь недалеко от Города. Большие Василинки – одно из прекраснейших экологически чистых мест. Захватывающий воображение удивительный мир, созданный самой природой прямо за вашим окном: чистый воздух, лесной массив и река. Благодаря отдалённости от крупных дорог вы сможете насладиться тишиной и покоем. Лес, река, свет, газ, горячая вода и дружелюбные соседи ждут вас! – мысленно повторяла Мария, как мантру, которая, однако, не помогала ни успокоиться, ни впасть в какой-нибудь спасительный транс.

С другой стороны, из дома Ивановых долетали только женские крики и визги, и там уже разобрать было невозможно совсем ничего.

Всё это продолжалось не один час, и Иоанн с Марией большую часть времени пролежали в кровати, тупо смотря в потолок и надеясь, по-видимому, что скоро семейства Рябинокизилькиных и Ивановых успокоятся и можно будет продолжить спокойно спать. Но как только послышался первый крик Барби:

– Да! Да! Ещё! А-а-а! А-а-а! Ещё, да!

Которому вторил Игорь:

– Вот так, детка! Вот так!

Мария не выдержала и, пробурчав себе под нос какие-то ругательства (Иоанну почему-то послышалось что-то о «комфортной и спокойной жизни» и «дружелюбных соседях»), резким движением поднялась с кровати, накинула халат и вышла из спальни. Через пару минут её примеру последовал и Иоанн.

– Доброе утро, любимая, – пробормотал он, садясь за стол на кухне.

– Сварить на тебя кофе? – спросила Мария, доставая турку с верхней полки.

– После кофе я точно не усну, – начал было Иоанн, но, встретившись с холодным скептическим взглядом жены, кивнул. – Да, спасибо. Хочешь что-то на завтрак? Могу сделать тебе бутерброд или сварить кашку.

– Нет, спасибо, мой желудок ещё спит, – покачала головой Мария. – Но ты ешь, если хочешь.

– Не хочу, – тихо проговорил Иоанн.

В это время раздался ещё один особенно яркий вскрик Барби, следом за которым женский голос проорал: «Твоя мать была шлюхой, и ты хочешь кончить как она?! Позор на мою старую голову!».

– А я думал, что такая слышимость бывает только в квартирах, – пробормотал Иоанн.

– Просто всё зависит от того, с какой громкостью кричать, – усмехнулась Мария.

– Надо купить беруши, – вздохнул Иоанн.

– Сомневаюсь, что это поможет, но попробовать стоит, – Мария поставила на стол две большие кружки и разлила по ним кофе. – Добавить тебе молока?

– Да, спасибо, – машинально кивнул Иоанн.

Мария разбавила кофе молоком и села за стол.

– Поговори со мной о чём-нибудь, чтобы я отвлеклась от этих звуков, – попросила она. – Не хочу представлять, чем они там занимаются.

– Как тебе спалось на новом месте? – спросил Иоанн, но потом быстро встряхнул головой, осознав, что сказал. – Извини, неудачный способ отвлечься.

– Нет, всё в порядке, – Мария сделал глоток кофе. – Значительную часть ночи мне поспать удалось.

– Это хорошо, – Иоанн улыбнулся, всё ещё немного виновато, словно боялся того, что за невинной репликой жены скрывается сарказм и раздражение.

– Мне приснился странный сон, – призналась Мария. – Ты знаешь, обычно со мной такого не бывает. Я крепко сплю и не помню ничего о своих снах. А если мне что-то и снится, то всегда что-то скучное, больше похожее на продолжение дня.

– Просто вчера у нас был насыщенный день, – Иоанн пожал плечами. – Так что это нормально. Что тебе приснилось?

– Даже не знаю, как это описать, – Мария задумчиво посмотрела куда-то вдаль, словно видела там что-то или кого-то. Иоанну страстно захотелось обернуться и проверить – нет ли кого-то за его спиной, но он сдержался, потому что понимал, как странно это бы выглядело.

– Мне приснилось, что я гуляла по нашему саду, – сказала Мария. – По саду, который вокруг этого дома. Но дома не было, и сам сад выглядел более диким, словно за ним много лет никто не следит. Соседских домов тоже не было, и мне казалось, что во всём мире нет ничего, кроме этого сада, залитого ослепительным солнечным светом. Трава казалась изумрудной, природа была словно живая, словно она говорила со мной через эту траву, через лёгкий ветер… Никогда не видела ничего прекраснее. В центре сада, как и сейчас, росла огромная Яблоня, она была вся увешана большими тёмно-красными яблоками похожими на тысячу пустых окровавленных глазниц. Запах яблок носился в воздухе. Я пошла к яблоне и вдруг почувствовала резкую боль в ноге: меня ужалила змея. Я посмотрела вниз и увидела, как маленькая блестящая змейка уползает прочь. И, как только змейка скрылась из вида, боль прошла. Я снова посмотрела на Яблоню и увидела, что под ней стоит человек в светлой одежде. Он был высокий, даже выше меня. С тёмными кудрями и очень бледным лицом. Так странно, я очень отчётливо запомнила его лицо. Обычно ведь такие вещи забываются, разве нет? Я никогда не помню лиц тех, кто мне снится, если только мне не снятся те, кого я хорошо знаю.