Татьяна Богатова - Керидо-2. Возвращение

«В тот злополучный день, когда я кинулся на него, он назвал меня сыном проститутки, стараясь ещё больше оскорбить мать. Я не смог его ударить, в глубине души всё ещё считая отцом. Он отшвырнул меня ударом в лицо. Больше всего меня поразило, что он остался при этом хладнокровным. И, выходя из комнаты, ещё и припечатал меня упрёком в том, что я поднял руку на отца, обеспечившего меня всем. Ну и потом я придумал, как вернуть ему деньги, которыми он меня попрекнул. Через некоторое время в нашем городе появился мужчина по вызову, услуги которого могли оплатить только самые состоятельные женщины. Его так и звали Керидо – дорогой. Деньги, заработанные под маской Керидо, я передавал с курьером этому человеку, каждый раз делая надпись на конверте «от сына проститутки».

Влад впервые за время разговора горько усмехнулся.

«Известный в городе предприниматель, он так сгорал от злобы, получая очередное послание с деньгами от скандального сына».

Альбина прервала его.

«А он знал, что Керидо это ты?»

«Ну конечно! Я сделал всё возможное, чтобы он узнал это как можно скорее. После встречи с тобой я, зная, что выплатил ему материальный долг с лихвой, решил вычеркнуть его из своей памяти. И думал, ничего не помешает нашему с тобой счастью. А он считал по-другому. И наконец получил возможность отомстить мне, пытаясь отобрать твой парикмахерский салон».

Оба помолчали. Первой тихо заговорила Альбина.

«Влад, мне кажется, что он раскаялся. Он же не мог быть до такой степени монстром, чтобы желать смерти собственному сыну. И к тому же…»

Она запнулась, Влад стремительно взглянул на неё.

«И к тому же, когда тебя забирали на „Скорой“, он попросил у тебя прощения».

Влад грустно, но неумолимо покачал головой:

«Это ничего не меняет».

«Но он же умер. Разве одно это не может быть причиной, чтобы простить?»

Нахмурившись, Влад сурово продолжил:

«Мама умерла. Но я точно знаю, что он не простил её. Он ни разу не зашёл к ней в комнату, пока она болела. Попытался сунуться только когда она умерла, но я выгнал его».

Альбина с ужасом посмотрела на Влада.

«И он не простился с ней?»

От нахлынувших воспоминаний Влад передёрнул плечами.

«На кладбище он подошёл к гробу. Я отчётливо помню, что у него на лице кривилась улыбка».

Альбина с жаром воскликнула:

«Влад, любимый, этого просто не может быть! Ты наверняка ошибаешься, ты был измучен бессонными ночами, ухаживая за мамой. Тебе показалось!»

«Аля, – он приблизил её ладонь к губам, бесстрастно поцеловал, – я рассказал тебе всё. Ничего не скрыл и не приукрасил. Пожалуйста, не смотри на меня так, словно я совершил убийство. Я не сделал ничего дурного. Я всего лишь не могу простить».

«Влад, если бы ты видел, как задрожали его руки и помертвело лицо, когда он увидел тебя…»

Он безжалостно перебил её:

«Аля, если бы ты видела как умирала моя мать, как она кричала от боли, ты бы тоже не смогла его простить. Давай закончим и больше никогда не будем возвращаться к разговору о нём и моём прощении».

Альбина, поднявшись, стремительно обняла Влада, склонилась, покрывая поцелуями его лицо.

«Прости меня! Мы не будем… конечно не будем… Я так тебя люблю!»

Он крепко сжал её, как всегда начиная терять разум от её близости.

«Алька, красавица моя! Я люблю тебя больше жизни!»

Водворив посуду после своего завтрака в моечную машину, Влад вышел из кухни и поднялся по деревянной пологой лестнице на второй этаж. Там было две комнаты. Одна из них – бывшая комната матери Влада – служила им с Альбиной спальней. Вся приобретённая новая мебель почти точь-в-точь повторяла бывшую при Анне обстановку. Альбина, не видевшая предыдущей мебели, выбрала вместе с Владом почти точно такую же. Бледно-розовый шкаф для одежды, широкая кровать и тумба-комод светлого дерева. Тут же стояла кроватка для сынишки, придвинутая почти вплотную к кровати родителей, обитый хлопковой тканью, небольшой стол для пеленания и высокое кресло из специального пористого материала, натянутого на цельную металлическую гнутую опору. Помещённый в кресло ребёнок фиксировался широкими мягкими ремнями, наподобие рюкзачных, вокруг талии и между ножек. Малыш находился в полулежачем положении. Кресло слегка покачивалось при малейшем движении ребёнка, тем самым успокаивая его и освобождая руки матери на какое-то время.

Напротив спальни располагалась бывшая комната Влада, в которой со времени его студенчества почти всё осталось без изменений. Только компьютер на рыжем столе сменил белоснежный ноутбук. В платяном шкафу, точно такого же цвета как и стол, Влад развесил свою одежду, чтобы собираясь утром на работу не беспокоить Альбину с Артёмкой. Нынешнее лето, как и прошлое, изнуряло зноем и духотой. Влад остановил свой выбор на светлых бежевых льняных брюках, лёгкой рубашке с короткими рукавами, цвета топлёного молока. Автоматически взял с полки в шкафу носки в тон брюкам. Одеваясь, мимоходом глянул на себя в зеркало на дверце шкафа. Внешность Влада напоминала героев рекламных роликов, представляющих атрибуты дорогой жизни: часы, автомобили, курорты. Высокий, широкоплечий, рельефно-мускулистый – он обращал на себя внимание. Подстриженные ёжиком русые волосы, слегка зачёсанные на левую сторону, с которой чёлка-хохолок едва прикрывая темную бровь слева, бросала лёгкую тень на огромные серые внимательные глаза. Ровный прямой нос, чувственные губы, на которые было приятно смотреть.