Робби был премного благодарен Марго. С ее легкой руки официальное имя Намина стерлось из памяти одноклассников. Прежде них оно стерлось из его памяти. Робби ужасно не нравилось его настоящее имя; предельно огорчало, как родители назвали их с братом. Дети простых трудяг не должны носить столь вычурные имена, Роберт и Альберт, а должны носить имена попроще, местные, без претензий. Впрочем, братик всем был доволен, Альберт так Альберт.
Имя у Робби вызывало ассоциацию со статным сильным полицейским. Оно льстило, правда, мало подходило худосочному, оттого казавшемуся длинноватым, подростку. Бабушка твердила: «мы из породы гончих, никогда толстыми не бываем». Перспектива трансформироваться в качка, по оценкам самого Робби, была нулевая при любом усердии в спортзале, поэтому он даже не пытался улучшить внешние параметры, подаренные родительскими генами.
После перепалки на уроке английского, на Робби надели лавры героя дня, сколь редкие в его биографии. Таинственная, еле заметная улыбка блуждала только в глазах. Губы не растягивались в улыбку исключительно благодаря усилиям воли. Робби не торопился домой, там ждала скука, бабулин обед. Голод – не тетка, так что вернулся Робби в квартиру после утренних минут славы, нигде не задерживаясь. Накормив внука, бабушка, как правило, уходит в магазин за продуктами или с подругами общаться.
Для Робби наступает любимое время суток. Он в квартире один, родители на работе, братишка в детском саду, бабушка в гостях. Абсолютно один, кругом тишина, он может думать о чем угодно, не стесняясь, что подслушают его мысли. Когда семья рядом, они догадываются, чем забита его голова. Оставшись наедине с самим собой, он ложится на диван в маленькой – самой теплой – комнате без одеяла, подушки, тесно прижавшись к спинке дивана, начинает представлять. Он представляет, как они оказались в укромном, безопасном, и, обязательно, темном месте. Он приступает ее раздевать, она стесняется, сопротивляется. Он ее нежно уламывает, гладит, обнимает, целует. Они просто лежат рядом, согревая друг друга, он чувствует ее, как чувствует спинку дивана. Кто она? Обычно героиня из какого-нибудь фильма, которая запомнилась пластикой, обаянием, характером и, конечно, красотой. Представлять реальную девушку в роли «она» не получается. Незадолго до прихода домашних, он выходит из сеанса, включает телевизор, пылесос, воду в ванной, – что-то, что свидетельствует, что жизнь бьет ключом.
Первой возвращается бабушка. Робби встречает её привычным: «пойду, свежим воздухом подышу». «Недалеко от дома» звучит в ответ столь же дежурное напутствие. Напутствие излишне, он всегда дышит воздухом на обсаженной большими деревьями детской площадке, на которую выходят окна близлежащих домов.
Детская площадка – центр жизни квартала. По утрам на площадку приходят взрослые выпить пива, чего покрепче, вольготно рассаживаясь на скамейках. Днем и вечером пространство всецело принадлежит подрастающему поколению и собакам. Ночью с площадки, бывает, доносятся ругань, вопли, пока, правда, обходилось без криминала.
Находиться на детской площадке – гениальная тактика малышни и подростков. Дети, большие и малые, вроде на виду, хотя о чем толкуют и что делают на самом деле, из окон смотрящие на них взрослые не подозревают. Ребята и девчата постарше умудряются курить, тянуть пивко, обниматься и целоваться на площадке так, что их не могут уличить в непозволительных занятиях. Пацаны и девчонки помладше развлекаются активнее: дерутся, разминаются на турниках, прыгают через ограду площадки, разгоняют качели до перекладины. Трудно назвать прыжки через ограду паркуром. Все же, они дают хоть какую-то радость мышцам.
На доморощенный детский и подростковый экстрим жители квартала не обращают внимание. Главное занятие взрослых и детей, кто кучкуется на площадке утром, днём или вечером это трёп. Трёп о том, о сём, обо всём!
Осенью на площадке особенно красиво. Деревья вокруг площадки оголены, но не смотрятся сиротами. Золотые, медные, багряные листья толстым ковром покрывают асфальт. По ковру приятно ходить, распихивая листья, издающие то шелест, то хруст. Эти звуки расслабляют, успокаивают.
Лучше всего успокаивает, настраивает на философский лад костер из опавших листьев. Огонь пожирает листья, даря взамен вкусную ностальгическую горечь дымка. Попробуй, организуй костер на площадке, сразу сбегутся, кому не лень, с криками «НЕЛЬЗЯ!» Нельзя, хотя листья это мусор, гниют в дождь. Нельзя, даже если дворник рядом. Ребята пробовали, но им не дали разжечь костер на площадке. Скажите тогда на милость, где и как расслабляться в городе?
Читать дальше