Татьяна Чебатуркина - Сборник повестей

Оставшиеся от весеннего распутья колеи как-то небрежно пытались сгладить бульдозером, и эта постепенно взбирающаяся на появившиеся сопки дорога с непривычки утомила своей непредсказуемостью резких поворотов и укачивающим однообразием глухой тайги вокруг. А впереди по линии горизонта наплывала синь высоких горных вершин.

Все попутчики сопели во сне. Шофер молча крутил баранку, поинтересовавшись в середине пути у Ярослава, есть ли у него родственники в деревне. И, услышав отрицательный ответ, посоветовал:

– Держись дядьки Михаила! У них дом большой, пустят переночевать, – и замолчал до самого конца, изредка разворачивая неторопливо мятные конфетки «Дюшес», чтобы не заснуть.

Здание сельского Совета, большая деревянная изба, ровесница далекой социалистической революции, была закрыта на новый металлический замок. Улиц было немного, но из-за простора земельного изобилия каждый дом, как хуторок, старался вывернуться от соседних хозяйских построек подальше. Возможно, в опасении от возможного пожара, находясь в окружении легко воспламеняющейся древесины. Или, может быть, чтобы не было поводов для споров с соседями из-за неправильной межи.

Ярослав вежливо напросился на постой к пенсионерам. Никто никаких лишних вопросов не задавал. И, когда после приличного ужина вышел на улицу, его сразу оглушила невозможная тишина, в которой он без привычки утонул, услышав только свое дыхание, когда спускался с крутого обрыва к реке. Ее, возможно, не было на крупных картах, но, пропетляв несколько сотен километров по тайге, она дала приют и жизнь этой деревне.

Утренний визит к «голове» поселения внезапно сразил неожиданно больно и жестоко, хотя речь ведь шла о совершенно постороннем, чужом человеке. Или ожидание этих проклятых писем в пустоте безлюдного дома наштамповало картины возможного родства с этим нереальным Александром, заставив поверить в невозможное.

Пожилой сухощавый председатель сельского совета на вопрос Ярослава, возможно ли ему встретиться с Александром Владимировичем Сосниным, неторопливо закрыл паспорт Ярослава, помолчал секунд тридцать, а потом уточнил:

– А кем ты ему доводишься? – и, не дожидаясь ответа, сказал тихо. – Если честно, то я даже не знаю, жив ли он сейчас. Понимаешь, никто даже не догадывается, кому Александр перешел дорогу, но почти месяц назад, ночью какие-то уроды пытались его убить. Накануне утром шофер директора лесхоза привез ему на заимку зарплату за два месяца и отпускные, выпили они прилично, шофер уехал, Александр лег спать, дверь не закрыл. И ночью поиздевались над ним неизвестные сволочи, как хотели. Видимо, добивались признания, где деньги запрятал. Всю заимку перешерстили, в погребе даже пол копали. А под утро выволокли на опушку зверски избитого, правые ногу и руку прострелили, чтобы медленно умирал от потери крови и побоев. Все ценное: карабин, винтовку, два телефона, кое-что из шмотья – унесли. Хорошо, что каким-то макаром Александр сам себе раны перемотал. И пролежал он почти до обеда на солнцепеке, пока его сожительница из соседней деревни не явилась. Позвонила быстренько нам, мы из ближайшей воинской части вертолет вызвали. Вот такая криминальная история.

Секретарь сельсовета заглянула в дверь, что-то хотела сказать, но потом просто потихонечку вошла и молча положила какие-то документы на стол, дожидаясь окончания разговора.

– Полиция в розыск объявила шофера директора лесхоза, который через два дня после случившегося рассчитался на работе, и они с женой исчезли из райцентра. А, может быть, браконьеры какие-то обиды припомнили. Тут, в лесу при встрече даже с хорошим знакомым ружье наготове заряженное держишь, мало ли, что у него на уме за дальностью лет накипело. А ты точно не из полиции?

Ярослав отрицательно покачал головой:

– Нет, я племянник Александра Владимировича! – это странное чувство постепенно убегающей надежды найти отца, растворившееся за давностью лет в упорном нежелании близких приблизиться к разгадке несчастной любви дочери, сейчас выбило из привычки реально оценивать и анализировать ситуацию, чтобы найти возможное решение.

– Где он сейчас находится? Я могу к нему попасть?

– Ты чего, Мария Андреевна, здесь торчишь? – глава совета посмотрел на застывшую женщину. – Иди, работай! Все новости вам обязательно нужно знать!

– Давай так. Я позвоню в воинскую часть, уточню, куда его на лечение доставили, а ты пока здесь поживи. Если его в городе держат, и все обошлось, то, хотя дорога и длинная, но доедешь. А если, – председатель помолчал, – если умер, то скажут, где похоронили. Но звонков пока никаких не было! Даст, Бог, выкарабкается. Мужик здоровый был, сильный! Что это я, как баба, говорю, был! Найдешь ты своего родственника, не переживай!