Рауфа Кариева - Грустные истории. Бочка печали с ложкой оптимизма

Через некоторое время я почувствовала, что мое удивление не проходит. Даже становится все интересней – что они там стирают?

И я пошла к соседям.

Двери – входные – в азиатских домах в те времена днем на ключ не закрывали. Можно было постучать и входить сразу же, крикнув только: «Есть кто? Можно войти?».

Так сделала и я, и застала в коридоре потрясающую картину. В этот момент Луиза выволакивала из ванной комнаты, держа за подмышки сзади, мокрую и голую мертвую бабушку.

Я обалдела от такого зрелища. И убежала домой.

Оказывается, это именно я была виновата в необычной купальной процедуре. Идея, как выяснилось, исходила от меня.

Еще когда утром Роза сообщила мне, что ее мама умерла и спросила, что делают в таком случае, я рассказала ей то, что знала сама по этому вопросу. А именно – следующее.

Муж Розы был кухистанец, и другого вероисповедания – у него не спросишь ничего. Родственники Розы и ее матери – все жили в другой, тоже горной стране. Поэтому первое, что я посоветовала – позвонить всем родственникам, и вызвать их сюда. Второе, что я сказала: надо обмыть покойницу, красиво одеть и уложить, а тем временем поехать и заказать гроб. На следующий день, предположила я, приедут более взрослые родственники и разберутся, что делать дальше.

Ну не думала я, что мои слова поймут буквально. Роза сказала Луизе, что ей посоветовали покойницу вымыть, красиво одеть и уложить. Сказала, а сама спряталась в другой комнате.

И Луиза принялась за дело. Девушка она была решительная и очень сильная физически.

Так как Роза пряталась в другой комнате (боялась), поэтому и не смогла показать, где перекладина для ванны – она у нее хранилась на балконе. Луиза не растерялась и попросила перекладину у меня. Потом она бабушку раздела, приволокла в ванную, посадила на перекладину, над ванной, прислонила к стене, и вымыла под душем. Тщательно. С мылом, шампунем и мочалкой. Потом Луиза выволокла тело из ванны, протащила его по полу в коридоре до спальни – эту картину я и увидела. В комнате Луиза обтерла бабушку полотенцем, одела красиво и основательно – белье, платье, кофта, чулки, обвязала крест-накрест пуховым платком – бабка всегда при жизни так ходила – уложила ее в постель, и накрыла теплым одеялом – до подбородка.

Когда через несколько часов я снова пришла к соседям, я и увидела бабушку, которая, полностью одетая, даже в туфлях, лежала под теплым одеялом в спальне.

Ну, никак я не предполагала, что мой совет – обмыть покойника, одеть и уложить его, будет воспринят настолько буквально. Я думала: все люди знают, что для обмывания покойников вызывают специальных людей – обмывальщиков. Они в определенном порядке, тряпочками, с молитвами, обмывают покойного, одевают, и укладывают на стол в главной комнате ногами к выходу. Потом, когда привезут гроб, умершего человека перекладывают в гроб.

Мои слова Луиза – по простоте и доброте душевной – выполнила буквально.

Совсем это было не смешно.

Но ведь комично…

Перекладину на ванну, взяв ее двумя пальчиками, я отнесла на мусорку, далеко за домом. И не переставала восхищаться мужеством Луизы. Не каждый человек в 16 лет – такой смелый, сильный и не суеверный.

Еще два комичных эпизода во время похорон, «организовали» мои родственники – дядя Ишбулат, и сестра бабушки тетя Поля.

В день похорон моей бабушки, в ее доме, я, как всегда, была одна. Даже если я подходила к группе своих родственников, они старались быстро от меня отмежеваться. Так что в компаниях людей я чаще всего не находилась, только в одиночестве.

Вошла я в комнату бабушки. У смертного одра стояла очередь – попрощаться. Все по очереди подходили к бабушке, смотрели ей в лицо – пристально, а потом держались по пол минуте за ее голую ступню.

Подошла и моя очередь. Мне заранее шепнули, что, взявшись за ступню, нужно мысленно попросить у покойной прощения. Так надо.

До дня похорон моей бабушки я уже присутствовала на похоронах двух своих дедушек. Но там ритуала с держанием за голую ступню никто не организовывал. Так что с таким прощанием я столкнулась впервые.

Впервые я дотронулась до мертвого человека. И это впечатление оказалось совершенно необычным и очень запоминающимся – я помню свое ощущение до сего дня. Это было очень странно – нога человеческая, а холодная как камень.

На кладбище я не поехала – на меня оставили двоих детей, их надо было отвезти домой и покормить.

Приехав домой, я нарыдалась всласть. Очень мне было страшно потерять родного человека, который всю жизнь по-настоящему хорошо ко мне относился. Также меня душило чувство вины, что бабушка провела последний год жизнь – не как подобало такому достойному человеку, как она.