Сергей Чекалин - Что у нас впереди?

«Брали сотнями заложниц – крестьянских жен вмeстe с дeтьми во время крестьянских восстаний в Тамбовской губернии: они сидeли в разных тюрьмах, в том числe в Москвe и Петербургe чуть ли не в течение двух лeт. Например, приказ оперштаба тамбовской ЧК 1-го сентября 1920 г. объявлял: «Провести к семьям восставших беспощадный красный террор… арестовывать в таких семьях всeх с 18-лeтнего возраста, не считаясь с полом и если бандитские выступления будут продлолжаться, расстреливать их. Сёла обложить чрезвычайными контрбуциями, за неисполнение которых будут конфисковываться все земли и всё имущество».

Как проводился в жизнь этот приказ, свидeтельствуют официальные сообщения, печатавшеся в тамбовских «Извeстиях»: 5-го сентября сожжено 5 сёл, 7-го сентября расстреляно более 250 крестьян… В одном Кожуховском концентрационном лагере под Москвой (в 1921-1922 гг.) содержалось 313 тамбовских крестьян в качестве заложников, в числе их были дети от 1 месяца до 16 дет. Среди этих раздетых (без тёплых вещей) полуголых запложников осенью 1921 года свирепствовал сыпной тиф».

30-го ноября 1920 года, как пишет дальше С.П.Мельгунов, появилось «правительственное сообщение» о том, что ряд «бeлогвардейских организаций задумал совершение террористических актов против руководителей рабоче-крестьянской революции». Поэтому заключенные в тюрьмах, представители различных политических групп, объявлялись заложниками.

На это сообщение откликнулся письмом к Ленину старый анархист П.А.Кропоткин (впрочем, весьма уважаемый Лениным). Он писал:

« Неужели не нашлось среди Вас никого, чтобы напомнить, что такие мeры, представляющие возврат к худшему времени средневeковья и религиозных войн – недостойны людей, взявшихся созидать будущее общество на коммунистических началах… Неужели никто из Вас не вдумался в то, что такое заложник? Это значит, что человeк засажен в тюрьму, не как в наказание за какое-нибудь преступление, что его держат в тюрьмe, чтобы угрожать его смертью своим противникам. «Убьёте одного из наших, мы убьём столько-то из Ваших». Но развe это не всё равно, что выводить человeка каждое утро на казнь и отводить его назад в тюрьму, говоря: «Погодите», «Не сегодня». Неужели Ваши товарищи не понимают, что это равносильно восстановлению пытки для заключенных и их родных… »

Вот за эту проволоку, в качестве заложника с весьма короткой жизнью, и попал дедушкин брат, Михаил. Случилось это летом 1921 г. Можно практически достоверно установить дату и примерное время гибели (в 19 часов 27 июня 1921 года) Михаила по информации, приведённой В.В.Самошкиным в «Хрониках Антоновского восстания»:

« 27 июня по занятии дер. Остроуховка Васильевской волости (Тамбовского уезда ; В. С.) организованной пятеркой объявлено населению о сдаче оружия и выдаче бандитов, взято 30 заложников. В 19 часов за неисполнение приказа о сдаче оружия расстреляно 10 заложников. Расстрел произвел на граждан ошеломляющее впечатление. Все крестьяне в один голос заявили, что пойдут всем селом и представят все оружие; немедленно было выдано 5 бандитов. Операция продолжается. Крестьяне проявляют усердие в поисках оружия и бандитов »…

Михаил, после женитьбы ещё до революции, отделился и переехал из Львово, где проживал раньше в доме своего отца, в соседнюю деревню Остроухово. Примерно за пять-шесть лет до этих событий…

Арестованным «долгожителям» в концлагерях не давали пить и есть. Если и кормили, то сырой картошкой и сырыми овощами. Поили через ограду – ковшом на людей лили воду. Пей, как сумеешь. Нет, конечно, подкармливали, и родственников с передачами допускали, но передать ничего невозможно было. Только можно было перебрасывать через ограду. А там – кому достанется. Мария, сестра Михаила, ходила с передачами и рассказывала об этом. Говорила:

– Стон на всю степь стоял. Все вместе, мужики за проволокой, бабы с ребятишками тута, с другой стороны, кричать, плачуть. Ходила я несколько разов, а Михаила-то так и не увидала.

Ходила она, как говорит «несколько разов». Но это было в один и тот же день, 27 июня, со времени занятия Остроуховки большевистскими карательными войсками и до 19 часов вечера. Вряд ли Михаила и остальных 29 заложников препроводили за проволоку. Вероятно, их разместили в каком-то помещении непосредственно в деревне.

Да она и не могла его увидеть, поскольку, вероятно, он больше двух-четырёх часов после ареста и не жил. Ведь Михаил Васильевич был из числа уважаемых людей деревни Остроухово, поэтому и попал в заложники с короткой жизнью – был расстрелян в день ареста (в 19 часов 27 июня 1921 года).