Елена Полярная - Таблетки для души. Истории для тех, кто странствует в поисках счастья

– Как там мой Сидоров, не балуется больше?

А на следующий день англичанка, подозрительно оглядев мешковатый костюм, волшебным образом скрывающий все прелести Анны (тонкую талию, длинные ноги), задумчиво изрекла, пожимая плечами:

– Вроде ничего не изменилось, такая же как всегда.

Проанализировав эти факты, Анна решила – пора. Открыв стол, достала заранее написанное заявление на отпуск.

В самолете соседство оказалось приятным. Рыжий голубоглазый американец, сияя белозубой улыбкой, настойчиво проявлял внимание. Но ее ждал вечный город.

На вопрос попутчика, где она остановится, Анна пошутила: «У каждой девушки должны быть римские каникулы…» Американец долго записывал, переспрашивая. Видимо, решил, что так называется отель.

Ее не смущало, что она не была похожа на принцессу Анну. Их объединяло только имя и… общая история. А в то, что она произойдет, Анна верила свято.

Рим не стал для нее открытием. Анна столько раз мысленно бродила вместе с Одри Хепберн по его улочкам, проезжала мимо Колизея в представительском авто, механически кивая восторженным жителям, сбегала из дворца, танцевала на плотах…

Вечный город узнал ее мгновенно и принял в объятия, как старую знакомую, очаровав отсутствием временных границ.

Маршрут, повторявший путь принцессы Анны, все дальше уводил от туристических троп. Окунувшись в рабочие кварталы, она переместилась на 70 лет назад – к моменту съемок коронованного Оскаром фильма. Ничего не изменилось, и через пять минут, завернув в переулок, она обязательно столкнется с Джо Брэдли.

Но переулок сменялся очередной улочкой, а судьбоносной встречи не случилось.

Жадно всматриваясь в толпы смеющихся, жестикулирующих, спорящих, жующих итальянцев, она ждала «солнечного удара», знака судьбы. Теплый ароматный день уплывал за крыши домов. Усталые ноги гудели, желудок возмущенно напоминал, что кроме кофе, выпитого натощак, существует и другая пища…

Вернувшись в отель поздно вечером, стоя под струями горячего душа, Анна, как киноленту, прокручивала в памяти день. Неутешительное открытие: экспрессивные итальянцы источали неотразимый шарм только на своих крепко сбитых, крикливых подруг. Эти стройные волоокие боги млели от грубых прелестей соотечественниц. Что могла противопоставить им сероглазая, изящная, с изысканно тонким профилем Анна?

Зажмурившись от досады, она пыталась понять, почему все пошло не так?

Ответ могла дать только принцесса, сумевшая встретить и потерять любовь всей своей жизни за один день. Что хотела героиня Одри Хепберн, отправляясь в «кинопутешествие»? Просто посмотреть город. Что хочет Анна? То, что получила принцесса. Значит? Завтра она просто смотрит достопримечательности. Кроме того, если даже любовь не случится, крайне глупо уезжать из Рима, не увидев Ватикан, Колизей, Помпеи, фонтан Треви…

Помпеи «придавили» ее повседневной трагичностью. Кухни с потухшими очагами, кладовки, внутренние дворики… Проходить мимо руин домов, где любили, женились, рожали и воспитывали детей, всегда страшно. И ничего не меняется, сколько бы лет ни прошло.

Возвращаясь к вокзалу, с которого отправлялась электричка в Рим, Анна набрела на беломраморный собор, вытянутый готическими пиками к небу, как распростертая рука, взывающая о помощи. Из открытых дверей плыла торжественная, убеждающая в вечности органная пастораль.

В соборе шло венчание… Прохладные вековые скамейки с высокими резными спинками, помнящие прадедов жениха и невесты, позволили наблюдать церемонию незамеченной.

Анна впитывала удивительное зрелище. Коленопреклоненная пара светилась детской чистотой и всепоглощающей страстью. О, эти итальянцы! Неповторимая нация.

До возвращения в Москву оставалось три дня.

Утомленная экскурсией и духотой электрички, не доходя до отеля, Анна толкнула дверь небольшой овощной лавки.

– Антонио! – звучно пропела в глубь магазина пышногрудая продавщица, как только Анна попыталась объяснить, что хочет купить черешню.

Дверь, ведущая во внутренний двор, распахнулась, захлестнув сумрак помещения волнами солнца. В пролете, гибко опираясь на косяк, в розовом нимбе преломленных лучей стоял… Нет, не Джо Брэдли.

Смуглый, высокий римлянин, как будто сошедший с картины Микеланджело. Отступив назад, чтобы не ослепнуть, Анна попыталась поймать ухнувшее в пятки сердце.

– Синьора русская? – бархатный голос брал в плен молниеносно.

Молодой итальянец выбирал глянцево-черную черешню по ягодке. Смеясь глазами юного олимпийца, сильными тонкими пальцами гладил пушистую кожицу персиков, предлагая истекающий солнцем фрукт: