Лариса Порхун - Я иду тебя искать…

Последнее что видели обернувшиеся к проходу девушки, искажённые и обездвиженные страхом лица своих пассажиров.

Самое главное, что она даже не слышала звука столкновения, или хотя бы какого-нибудь, мало-мальски серьёзного удара. Она просто почувствовала, будто взлетела ненадолго, а потом увидела, что уже идёт и очень быстро по дороге, ведущей к дому.

– Наверное, шок, – думала она, – пытаясь взять себя в руки и справиться с последствиями пережитого. Молодая женщина спешила так, что почти не касалась земли.

– Ещё бы, – успокаивала она себя, – Ничего удивительного, после такой аварии, – Немедленно домой, к мужу и детям, – подгоняла она саму себя… Ну надо же, пару кварталов до дома не доехала… Скорее, они же там волнуются…

Что-то не давало ей оглянуться, внушая мысль о том, что ей не нужно сейчас видеть и знать, что явилось причиной автокатастрофы и в каком состоянии её машина. Нужно домой, к своим родным и таким любимым…

Она не совсем поняла, как оказалась в квартире, потому что совершенно не помнила, звонила ли она в дверь или открыла её сама, только через мгновение она уже шла навстречу мужу. И что-то говорила ему. Но он, похоже, её не слышал и даже не заметил.

– Денис! – ещё раз в растерянности позвала она. Ей показалось довольно громко. Никакой реакции. Её муж стремительно прошел, чуть ли не сквозь неё, к пронзительно и тревожно зазвонившему телефону.

– Вот это, наверное, и называется состояние аффекта, – совершенно не понимая, что происходит, подумала она. – Может быть, у меня галлюцинации от травмы, и я пока просто не ощущаю боли? Или же это кошмарное сновидение??

Размышления прервал вбежавший в комнату сын женщины, навстречу которому она с радостью развела в стороны руки. Странно, сын пробежал мимо, совершенно не замечая её.

– Да что такое! Почему они ведут себя так, как будто меня здесь нет? – хотела возмутиться женщина, но тут в гостиную вошла, неуверенно и осторожно переваливаясь со стороны в сторону, так как совсем недавно научилась ходить, её годовалая дочь. Её малышка, её птичка-щебетунья, цветочек её ненаглядный…

– Ладушка, – выдохнула женщина, опускаясь перед ребёнком на колени. – Ягодка моя сладкая, иди к маме… Девочка застыла, глядя прямо на мать огромными, широко распахнутыми серыми глазами. Затем протянула ручку и провела тёплой ладошкой по мокрой от слёз щеке женщины:

– Мама…

Затем перед глазами женщины всё стало расплываться и она решила, что это от слёз. Но тут, всё стало уменьшаться и исчезать с огромной скоростью. Она уже не видела, кричащего в телефон мужа:

– Что с Лизой? Где это произошло? Она уже не слышала вдруг одновременно, горько и безутешно, заплакавших своих детей.

Женщина летела над землёй, подчиняясь какой-то неумолимой и великой силе. Она знала, что всё окончательно и предопределено. И её мнение, желания и требования здесь также смешны, как и неуместны. Просто случилось так, как должно было случиться…

Она испытывала невероятную лёгкость и покой. А ещё огромную благодарность, что получила возможность ещё раз увидеть своих дорогих людей и особенно за то, что удалось заглянуть в глаза своей дочери и ощутить на своей щеке прикосновение её тёплой ладошки.

Последнее, что видела в тот вечер, вечер своей смерти молодая женщина Лиза, – это искорёженная, врезавшаяся в дерево её машина, суетящиеся вокруг люди и она сама, лежащая на земле, накрытая с головой тяжёлой брезентовой тканью. Лиза мельком глянула на это и равнодушно отвела глаза. Это было уже неважно…

Она медленно шла по очередному, длинному и однообразно-унылому больничному коридору и чувствовала непомерную усталость и недовольство. Чтобы хоть как-то отвлечься, размышляла о том, чем займётся, когда сегодняшняя бесконечная смена, наконец, закончится. Она чувствовала, ползущий из некоторых палат, мучительный, липкий, но такой знакомый ей человеческий страх, который вызвал в ней только новую волну гнева и раздражения.

– Да что за люди!? – в который раз недоумевала она, – Что это за дикая манера меня бояться!? Что я вам сделала, в конце концов? Я ведь так же, как и многие из вас, просто выполняю свою работу! И делаю её, между прочим, отлично! Говоря на вашем языке – профессионально работаю! Если хотите знать, я ни одного нарекания за столько лет от начальства не получила. Ни единого!

Женщина остановилась возле одной палаты, посмотрела на дверь, потом сверилась со своими записями: