Элизабет Гафри - Если меня не станет… Погибая – остаться

– Лена, садись назад, – запричитал Игорь, прыгая у нее за спиной.

Она не сразу меня увидела, потому сначала задала вопрос «почему», а потом, еле сдержав эмоции, чтобы не скривиться, открыла заднюю дверь.

«Так, что-то мне это не нравится. Мы же вдвоем должны были поехать. А тут девчонка какая-то, еще и настроена она как-то не очень дружелюбно. Почему Игорь соврал отцу и кто эта деваха?!» – неслись вопросы у меня.

Молчание затягивалось, Игорь возился с сумкой, укладывая ее в багажник, а я, как хорошо воспитанный человек, решила поздороваться первой.

– Привет, я Лика, – повернулась я к ней.

На поездку я настроилась, и портить ее себе из-за какой-то девчонки не собиралась. Мало ли, Игорь решил ее подвезти к родне в соседний город. А я буду буку из себя строить.

– Привет, – переплюнула она через губу и только что рот не скривила, – Лена.

Надо же, все-таки воспитание есть, раз представилась. Я отвернулась и решила, что больше с ней разговаривать не буду.

Через минуту в машину села еще одна девчонка. Ее я не заметила до этого, потому даже сказать, как она выглядит, не могла.

– О, Юлек, ты что так долго? – спросила ту Лена.

– Да, блин, сумка порвалась. Пришлось за новой на рынок бежать с утра. О, а это кто? – спросила она у Лены, как будто меня в салоне не было.

Я повернулась и, улыбнувшись, снова представилась:

– Лика, если ты обо мне.

– Привет, – улыбнулась она мне, – Юлька. Ты что, тоже из наших, я тебя раньше тут не видела?!

Я не нашлась, что на это ответить, и молчала. Но в этот момент в машину вернулся Игорь и спас ситуацию.

Что значит «из наших»? В смысле с нашего района или, может, со школы? Не знаю, что она имела в виду, но мне она «понравилась» так же, как и Лена. Эта была выше Лены, белые волнистые волосы, свои, между прочим, и какие-то рыбьи глаза, в которых и зрачка-то не было видно. Это тогда я не поняла, почему у нее взгляд такой странный, а сейчас я наркомана за версту вижу. И не только по глазам. Тогда она как раз вмазалась 1 1 Вмазка – доза наркотика. Уколоться. . Так это звучит на их языке.

– Лик, познакомься, это Лена, – указал он на брюнетку, – а это Юля, подруга Ленина. Девчонки поедут с нами. И тебе веселее будет, и помощь как-никак.

– Познамились уже, спасибо.

– Ну, тогда поехали?

Я лихорадочно соображала, а не погорячилась ли я с поездкой? Может, стоит сейчас отказаться и вернуться домой. Всего-то пару остановок на трамвае, вспомнив, что у меня скоро выпускной и я на него не иду. «Или все-таки попробовать? – засомневалась я. – Ну чего они мне сделают? Я туда еду на пленэры и на помощь Игорю. А что они там делать будут, мне должно быть все равно».

– Поехали, – уже более подавленно сказала я.

Дорога оказалась не трудной. Я смотрела в окно и по сторонам на голубое небо и просторы нашей прекрасной родины. Бескрайние зеленые поля, подсолнуховые и ромашковые. Все вокруг цвело и наполняло воздух ароматным запахом лета. Я любила этот период времени, когда солнышко согревало своими лучами птиц и они всячески благодарили его, напевая ему свои песенки. Лето – это единственное время года, когда можно загорать и купаться. И я с предвкушением ждала нашего приезда в деревню, где можно будет искупаться в пруду. А потом полежать на песке и позагорать. Люблю лето еще и потому, что можно гонять в мяч, играть в волейбол на свежем воздухе и проводить долгие вечера с друзьями, так как темнеет поздно. Мне нравится любоваться летними закатами. Они по-своему необычны, а ночами на небе как будто Ван Гог разбрызгивает звезды.

Все бы ничего, но часа через три Юля стала ныть и проситься обратно. И этому не было бы конца и края, но Игорь сдался и, сделав остановку в пригороде, взял ей билет на ближайший поезд до нашего города и отправил восвояси. Было видно, что Лена расстроена и как бы ни пыталась уговорить подругу поехать с ней, та так и не согласилась. А Лена явно приуныла, теперь у нее нет поддержки, и всё говорит о том, что нам придется налаживать контакт.

Все это время они без умолку болтали с Юлей на заднем сиденье, и я боялась, что теперь она привяжется ко мне с разговорами. Причем темы, я вам скажу, у них явно не их возраста. Иногда Игорь даже вынужден был делать им замечания, потому что проскальзывал мат.

В моей семье не матерились. Даже когда мама с папой ругались, максимум, что мама могла сказать – это слово «дурак». Так выражалось ее негодование. И меня с детства учили свои мысли выражать, не применяя ругательств. Потому вы сами понимаете, какой контингент меня окружал. И когда Юлю отправили обратно домой, я была несказанно рада.