Максим Салос - Алишер. Backstage

– Чего? – нехотя ответил я.

– Слушай, как он сказал? Фруктсация? Я не понял… – спросил Денис, не расслышав термин, произнесенный нашим преподавателем психологии.

– Фрустрация… – поправил его я.

– А что это?

– Это я сейчас… – буркнул я.

– В смысле? – не понял сосед.

Разговор был в тягость, мне не хотелось ничего объяснять Денису, поэтому я лишь пожал плечами. Фрустрация, как объяснили нам, это состояние, в котором человек не имеет возможности удовлетворить какие-то важные потребности. Из-за этого появляются негативные психологические переживания. Именно их я и испытывал, глядя в окно аудитории на улицу. Мне хотелось, чтобы лекция скорее закончилась, хотелось повесить на плечо гитару и пойти на площадь. Но вместо этого я должен буду отправиться на соседнюю с моим домом улицу, чтобы там напялить на ноги высокие резиновые сапоги и взять в руки шланг для мойки машин. Именно по этой причине грязный снег вызывал во мне и некоторую радость – в такую погоду на автомойку охотнее приезжают автомобили, а, значит, мне удастся сегодня немного подзаработать.

– Алишер! – не унимался Денис.

– Ну чего еще? – нехотя пробормотал я.

– Слушай, Алишер, Влад сегодня пришел, он мне три сотки должен. Давай по пиву после лекции, а? – умоляюще агитировал сосед.

– Не, не могу…

– Заболел, что ли? – искренне удивился Денис.

– На работу надо…

– Иди ты…

– Ну, вот и пойду, – отшутился я.

– А что? А куда? – допытывался сосед.

– Разведчиком работаю на западные спецслужбы. Они людей клонируют, а я здесь выясняю, у кого со здоровьем проблем нет. Если человек здоровый, я сообщаю; они его похищают и в Америку в лабораторию вывозят. За каждого по тысяче долларов дают. У тебя, кстати, как со здоровьем? Не болеешь?

– Да ты гонишь!

– Как знать… как знать… – прищурив глаза, ответил я.

– Слушай, Алишер, ты это… – спустя десять минут подал голос Денис. – Я вообще ветрянкой болел в детстве, и склонность к диабету у меня есть. Папа болел, бабушка, вроде, тоже…

– Ага…

– Я справку взять могу…

– Только на английский переведи, – рассмеялся я, – а то в американских лабораториях, знаешь, по-русски не очень читают.

Устроиться на автомойку мне посоветовал один приятель. Мы познакомились еще в школе, на скейт-площадке. Дамир мыл машины уже несколько лет и, недавно получив повышение до шиномонтажника, порекомендовал меня на свое место. В общем, я получил в руки шланг и вдохновляющую перспективу карьерного роста.

А в целом, я старался не унывать. Виктор Цой, например, работал кочегаром, да и вообще рок-музыкантов 80-х небезосновательно называют поколением «дворников и сторожей». Стив Джобс начинал в гараже…

Вот и я надеялся, что автомойка станет не самым долгим этапом в моей жизни. Нужно было продержаться до весны, когда станет тепло, и я смогу вернуться с гитарой на площадь. А мойку когда-нибудь буду вспоминать с улыбкой, а может, это даже станет главой в книге, которую напишут про меня. Как знать…

Через несколько дней после начала работы я с ужасом понял, что у автомойщика сильнее всего страдают руки. Несмотря на перчатки, кисти постоянно были влажными. Ворота мойки то и дело поднимались и опускались, руки обветривались сквозняком, а пальцы становились красными, словно я попал в плен к Рамси Болтону и бастард-садист решил содрать с них кожу. Коллеги сказали, что такое случается со всеми новичками, и через пару недель руки привыкнут.

– Это еще что! – утешали меня ребята. – У нас шиномонтажнику вообще три пальца на станке оторвало в том году.

– З*****ь! – воодушевился я, услышав эту замечательную историю.

– Заезжайте! – крикнул я подъехавшему к воротам бокса водителю «Кадиллака».

Огромный, как баржа, автомобиль солидно въехал на мойку. Интересно, кем надо быть, чтобы заработать на такую машину? Наверняка, его хозяин занимался бизнесом. И даже, возможно был знаком с моим отцом. Папа являлся одним из первых крупных коммерсантов в нашем городе.

– Комплекс сделай, – кивнул мне вышедший из автомобиля мужчина. – Я пока кофе выпью.

– Угу… – кивнул я в ответ.

Через час хозяин «Кадиллака» осматривал свой сверкающий чистотой автомобиль. Я неплохо постарался – машина выглядела как новая. Мужчина удовлетворительно кивнул, открыл барсетку и протянул мне двести рублей «на чай».

– Слушай, а чего это у тебя над бровью? Татуировка что ли? – спросил он.

– Да…

– В «малолетке» что ли был?