Алиса Рекунова - Жизнь среди людей. [не]научно-исследовательская работа

А я смотрел. Просто смотрел.

Мне было хорошо.

– Давайте играть в «Я никогда не…», – громко сказал Артем.

– Давайте. А как это? – спросила Надя Соловьева.

Они сидели рядом, и Артем обнимал ее за плечи.

И как у людей так быстро получается начать неформальное общение?

– Ну, короче, кто-нибудь говорит: я никогда не пил вискарь. А если он пил, то должен выпить.

– Я не поняла, – нахмурилась Надя Соловьева.

С другой стороны от нее сел Саша Соколов и продолжил объяснять:

– Ну, смотри, Надь. Например, я говорю: я никогда не прогуливал. Те, кто никогда не прогуливал, не пьют. А те, кто прогуливал, делают глоток. Так понятнее?

– Кажется, да, – она улыбнулась.

Саша Соколов улыбнулся ей в ответ. Они смотрели друг на друга около трех секунд. Дольше, чем обычный обмен взглядами. Артем в это время хмурился.

Кажется, я наблюдал начальную стадию ухаживания. И это почти ничем не отличалось от того, что происходит в животном мире. Особь женского пола выбирает из двух самцов.

Логичнее было бы выбрать Сашу Соколова. У него широкие плечи и атлетическое сложение, а у Артема еще даже голос не до конца сломался.

Забавно все-таки люди говорят: «сломался голос».

– Ну, начнем, – сказал Артем. – Я никогда не курил.

Все представители мужского пола выпили, а из девушек выпила только Соня Ильвес.

– Да ладно, – со смехом сказал Саша Соколов. – Ильвес курила?

– Пробовала на даче, – она криво улыбнулась.

– А что ты еще на даче пробовала?

– Играй дальше и узнаешь.

– Ладно. Ну, например, я никогда не целовался.

На этот раз выпили все, кроме меня и длинного Юры Бережкова.

– Становится интереснее, – Саша Соколов засмеялся. – Теперь пусть Надя что-нибудь скажет.

Надя Соловьева похлопала глазами.

– Я не знаю, что придумать.

– Да что угодно.

– Ну, например, я никогда не прогуливала.

Выпили все, кроме меня.

– Ты серьезно никогда не прогуливал? – спросил Саша Соколов.

Я помотал головой.

– Да ладно. Такие еще остались? Ты просто вымирающий вид.

Я заставил себя улыбнуться. Если бы вид. Так я же совсем один.

– Пусть Леха скажет теперь.

Мне стало не по себе.

Очевидно, я молчал слишком долго, потому что Артем сказал:

– Да придумай что угодно. Ты можешь сказать что-нибудь, что уже делал. Просто выпьешь.

– Э-э… Я никогда не нырял с аквалангом, – сказал я.

На этот раз не выпил никто.

– Ну, так не интересно, – Артем махнул рукой. – Надо говорить всякое такое… ну, понятно какое.

Мне не было понятно, какое такое.

– Пусть Шишка теперь говорит, – сказал он.

Алина подняла глаза и еле заметно улыбнулась. У нее были очень красивые губы.

– Я никогда не играла в бутылочку.

Оказалось, что она играла в бутылочку. Не играли только я и Юра Бережков.

– Пф, – нахмурился Артем. – А я никогда… не трахался.

И сразу выпил.

Саша Соколов тоже выпил. Последней выпила подруга Алины.

– Ильвес? Когда ты успела? – спросил он.

– Сашка, отвянь, – она махнула рукой в его сторону.

– Это все твоя дача, я знаю. Совсем от рук отбилась, – Саша Соколов подмигнул ей.

Подруга Алины показала ему средний палец.

– О да, детка, я никогда не против, ты же знаешь.

Она хмыкнула и снова отвернулась к окну.

– Ильвес, а, Ильвес? – сказал Саша.

– Чего тебе?

– Давай теперь ты говори.

– Хм. Ну, я никогда не влюблялась.

Никто не выпил, кроме Алины.

Мое сердце забилось быстрее. Интересно, а в кого она влюблялась? И любит ли она до сих пор? Почему-то от этой мысли стало немного грустно.

– Ладно, моя очередь, – сказала Алина. – Я никогда не смотрела порнуху.

Выпили все, кроме нее и Нади Соловьевой. Даже я сделал маленький глоток.

– Вау, – сказал Саша, показав в меня пальцем. – Мы зна-а-али.

– Ага, – засмеялся Гриша. – Он еще руки под парту прятал. Понятно, почему.

И все засмеялись.

Только мне не было смешно.

– А что ты смотришь? – спросил Артем. – Любишь пожестче, да? Сисястых девочек?

Я почувствовал, как к моим щекам начала приливать кровь.

– Кажется, на кухне был пирог, – сказал я и встал. – Пойду посмотрю.

И я ушел. Открыл дверь холодильника, отгородившись ею от остальных, и прислонился лбом к ледяной полке.

Через двадцать три секунды я услышал, что дверь в кухню открылась, и кто-то вошел.

Мне хотелось, чтобы это была Алина. Я закрыл дверь холодильника.

Передо мной стояла Соня Ильвес. Бледная, волосы черные, и глаза очень-очень большие.

– Они придурки, не обращай внимания, – сказала она и улыбнулась.