Виктория Алефиренко - Мамин Восход

Иван сел за руль, рядом разместился Николай. Сзади восседали – именно так – «восседали» – две молоденькие разодетые девицы. Такие праздничные моменты в скучной аэродромной жизни жен летчиков происходили нечасто, и они собирались, как «вор на ярмарку» – то есть очень тщательно. Прически соответствовали последнему слову моды 50-х: «спереди пулемет, сзади авоська». Головки почему-то получились совершенно одинаковыми – туго завитые кудри торчали впереди устрашающе, сзади же были уложены в незаметную сеточку. Однако других причесок в тогдашней моде не было и ничего странного в этой одинаковости девчата не видели. Ребятам же такие нюансы были непонятны вообще – в модных «причах» они не разбирались.

Дамы восседали на заднем сидении гордо и торжественно, высоко держали головы и важно поглядывали по сторонам в небольшие оконца. Мягкая бархатная обивка кабины ласкала глаз и руку, неяркое прибалтийское солнце светило сквозь стекла машины – причин для грусти не было…

…Причин для грусти не было вообще – война закончилась, а вместе с ней закончились и те ужасы, которые непременно сопровождают все войны. На фронте ли в тылу ли – доставалось каждому. Но воспоминания эти ушли куда-то далеко, молодость брала свое. Жены были юными и жизнерадостными – с ними было легко и весело. Причиной этой жизнерадостности было еще и то, что денег мужья получали достаточно, а принадлежность к элитному классу летчиков, военно-морских – тем более, избавляла от множества неприятностей, творящихся в стране – от неприятностей, о существовании которых они даже не подозревали. Короче, никаких житейских проблем в их жизни не было.

…Только когда кто-то из пилотов не возвращался из полета… – но об этом нельзя было даже думать – такая была у летчиков примета…

С места тронулись резво. Прокатившись по дороге вдоль всего гарнизона, проехали сосновую рощу. Машина шла – как летела – легко и послушно. И только заехав на песчаную дорогу начала чихать, а потом заглохла.

– Приехали! – засмеялись девицы, не ведая, что ждет их впереди.

Иван покрутил какие-то ручки, машина тронулась с места, но метров через сто встала опять – говорю же вам – капризничали «оне».

– «Водила»! – ехидно сформулировала свою мысль Ирка.

– Ты бы, Ванечка, сперва ездить научился, а уж потом приличных женщин кататься приглашал! – жена Ниночка надула губки и отвернулась к окну.

Николай не обратил эти женские ехидства никакого внимания – он подавал советы – как в небе, в воздушном бою:

– Подсос включи, а теперь выжми педаль, – его знания в деле вождения автомобиля были еще меньше, чем у Ивана, но советы все же принимались.

У водителя, однако, ничего не получалось – машина стояла, как вкопанная. Друзья вылезли, покопались в моторе – капризная Победа завелась с пол-оборота. Как ни в чем не бывало, тронулась с места, но, проехав метров пятьдесят, заглохла опять.

– Да, «водила» у нас – ас – высший класс, что и говорить! – издевались дамы.

Так повторялось несколько раз.

– «Ас – высший класс»! – играли в «ладушки» девицы на заднем сидении.

В очередной раз, садясь в машину, Иван виновато глянул на девчат своими пронзительными зелеными глазами и сказал:

– Толкнуть надо бы – иначе стоять будем!

– Так вот Николай пусть и толкнет! – тут же нашлись дамочки.

– Э, нет, – Иван на мгновение задумался, отводя в сторону глаза, – он будет держать руль, а я – жать на педали.

Девицы сразу заподозрили в этих словах какой-то подвох, но какой именно – понять никак не могли. Они сидели в раздумьи: толкать машину офицерским женам было совершенно не к лицу, но не станешь же выжидать непонятно чего! Вздохнули, сняли новые модные туфельки на высоких каблуках и вылезли из машины. Уперевшись в багажник, стали безуспешно пытаться сдвинуть с места «застрявшую» «Победу». Иван же спокойно включил зажигание:

– Будут знать, как обзываться! – сказал он, и машина тут же тронулась с места…

Это произошло так неожиданно, что боевые подруги не удержались и шлепнулись в песок. Глядя вслед удаляющемуся авто, они ждали, что мужья вот-вот остановятся, но не тут-то было – выпустив легкое облачко дыма, Победа скрылась за поворотом.

– Меня, майора, боевого летчика, эта мамзель будет называть «водилой»? – смеясь, возмущался Иван, сидя за рулем ставшей послушной машины, – Да я фрицев в небе в войну на «раз-два» делал, а тут какие-то вертихвостки! – Николай, имевший на своем счету боевых вылетов и наград не меньше, чем у Ивана, поддакивал: