Владимир Латышев - Алон

Антон надел спецовку и открыв капот начал техосмотр, временами тяжело вздыхая и по привычке недовольно бормоча себе под нос что-то невнятное. Автобус был совсем новый и Антон тяжело переживал каждую царапину на ослепительно белом кузове и каждое, едва заметное пятнышко на обивке цвета морской волны. Что уж говорить о серьёзных повреждениях двигателя или ходовой, каковыми могло грозить только что пережитое происшествие.

Кирилл тем временем сосредоточенно размышлял, нервно прохаживаясь перед автобусом и периодически выхватывая из кармана смартфон с твердым намерением с кем-то немедленно связаться, и в который уже раз убеждаясь, что связи нет. Остальные пассажиры просто томились ожиданием, прислушиваясь к царившей вокруг первозданной тишине и вглядываясь в сцену богатой и умиротворенной лесной жизни, щедро сдобренной жужжанием насекомых. Но ни радостных возгласов разведчиков, ни других звуков, способных наконец расколоть уныние, царившее вокруг уткнувшегося носом в какую-то земляную кучу автобуса, не раздавалось. Становилось жарко и народ, кроме некоторых, дремавших в салоне, стал постепенно подтягиваться к пятачку за автобусом, отбрасывавшим тень и стене, активно источавшей прохладу.

От нечего делать Серега пробрался сквозь кустарник и уперся в совершенно свежий срез земли, уходящий вверх. Он прижал ладони к влажной и осыпающейся поверхности. Сомнений не могло быть, срез образовался недавно, буквально только что. Но каким образом? – Его знаний в области геологии было недостаточно, чтобы объяснить, как мог образоваться огромный обрыв в месте, где ещё недавно был пологий склон. Ведь землетрясения или иного подобного катаклизма вроде бы не было!

Где-то тихо журчала вода, Серега прислушался и сделал несколько шагов вдоль стены в направлении звука. Земля под ногами зачавкала и хлынула в сандалии. Она была холодной, вернее даже ледяной и эффект оказался настолько неожиданным, что Серега буквально отпрыгнул назад, поскользнулся и с трудом удержал равновесие. На шум подошли скучавшие в ожидании новостей товарищи, и спустя минуту уже все заговорили, с волнением обсуждая Серёгино открытие, высказывая различные идеи касательно природы обрыва, нарушившего так неожиданно их планы.

Кирилл, тоже подошедший на шум, внимательно разглядывал вертикальный срез, с выступающими повсюду относительно ровными каменными поверхностями и ручейком воды, пробившейся между камней и стекавшей в быстро разрастающуюся лужу. Диплом геолога, о котором конечно знали все, обязывал его пояснить несведущим коллегам ситуацию, но единственная новость, смысл которой был очевиден для Кирилла, состояла в том, что стена перед ним наверняка была искусственного происхождения. Строго вертикальная, она была сложена из больших каменных глыб, либо очень давно частично вырублена в естественной скале. Каким было сооружение, исполинский фрагмент которого случайно обнажился, Кирилл представить себе не мог.

Осмотр стены продолжался. Молодежь двигалась вдоль среза, обходя густые заросли кустарников и все дальше уходя от автобуса. Спустя несколько минут наткнулись еще на один ручей, похожий на первый. Только в этом случае вода не собиралась в лужицу, а сразу утекала прочь, быстро исчезая в высокой густой траве. Вскоре уклон стал ещё более ощутимым, а стена заметно ниже. Кроме того, каменная поверхность уже несколько раз изменила направление, забирая все левее и как бы огибая исследуемый участок. Лесные заросли стали гуще, затрудняя движение исследователей, а высокие и густые кроны деревьев совсем скрыли сияющее на чистом небе без единого облачка солнце. Ориентируясь по стене и стараясь не терять друг друга из виду, парни и девушки, поглощённые борьбой с кустарниками и густым валежником, то и дело цеплявшимся за ноги, молча продвигались вперед.

Путешествие закончилось неожиданно. Сначала лес стал быстро редеть, вспыхивая яркими цветными островками под лучами горячего солнечного света. Затем большие деревья вдруг закончились, а темно-зеленые пятна кустарников рассыпались по искрящемуся одеялу лугового разнотравья. Прекрасный природный газон простирался метров на сто пятьдесят и…обрывался, будто растворяясь в далекой голубизне горизонта. Лес в этом направлении кончился, исчез вместе с подлеском и это было так неправильно, даже невозможно, что все замерли, безуспешно пытаясь осознать происходящее то ли с окружающим миром, то ли с ними.