Александр Найденов - Дикие слова. Сборник неполиткорректных рассказов

© Александр Найденов, 2021

ISBN 978-5-0053-8253-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Добрый день, господа. Разрешите представиться: я – человек, лишенный власти.

Случилось так, что банк, где я работал, закрылся. За его дверьми остались 15 лет моего нервного труда. А так как труженикам ликвидированной компании золотых парашютов не положено, мы, топ-менеджеры, перешли в разряд пропащих людей: без статуса и жизненной перспективы.

В тот день солнце, как назло, светило ярко. Наша отверженная группа, выброшенная на обочину жизни (как писали в XIX веке авторы физиологических очерков), выглядела несколько похоронно среди офисного планктона, беззаботно курящего, радующегося краткой свободе и предстоящим компенсациям.

Вскоре один знакомый финансист спрыгнул с 12-го этажа, попав в последнюю секунду в фокус подъездной камеры. В миг приземления его галстук напоминал огромный вопросительный знак. Жена погибшего до сих пор доказывает страховщикам, что муж просто поскользнулся. В общем-то, именно так этот вопрос и следует понимать.

Еще через два дня мне позвонил бывший акционер. Из телефонной трубки пахнуло Средиземноморьем.

– Ты же-же о прошлом не думай, главное – как дальше жить. – На той стороне ласково шумело море и прожорливо кричали чайки. – Не сопли жевать, а бизнес делать. Банки тю-тю. Спасибо, если через два года сотня из них останется. Кому ты там нужен! Люди ждут идей, а инвесторов мы подтянем, инвесторы всегда найдутся. Даю же-же подсказку. У народа большой спрос на «пузо», так что на шаг вперед смотри… Ну, добро. На месте стоять – все потерять…

Да я и потерял. Терять – это для меня уже стало традицией. А смотреть на шаг вперед – совет бессмысленный. Смотрел я и на два, и даже на три шага… но ничего не разглядел. За 25 лет трудовой биографии я начинал четыре раза: все четыре раза с нуля, и уже на второй-третий хотелось нарушить вечный закон жизни тем самым лихим прыжком с 12-го этажа.

Поэтому я не хотел заниматься бизнесом. Особенно мелким, ненавистным, скандальным, потным, орущим и копеечным. Еще со времен работы в банке осточертел он мне вечными своими просрочками, невозвратами, нарушениями графика погашений, бухгалтерами с вечно скошенными от вранья глазами и постоянными просьбами о реклассификации условий ссуды.

Так что в игре «на пузо» я специалист неважный. Но еда нынче в моде. Страна стресс заедает.

Где и как употребить пищу, известно хорошо. А как на ней заработать?

Есть неплохое местечко: «Пушкин» на Тверском бульваре. В богатом Монетчиковском переулке лениво расположился «Обломов», где мне три раза с извинениями дожаривали гуся – в итоге получилось вкусно. Не раз я разминался в многочисленных английских пивных. Хотя эль – не мое, «буфет» во многих из них достойный. Впрочем, фиш-энд-чипс испортить сложно.

Окруженный гордыми официантами, сиживал за черной бутылочкой саперави в грузинских «кулинарных дворцах». Их много разбросано по Москве. Особенно впечатляет палаццо на Кропоткинской, способное вместить с полтысячи любителей кахетинской кухни. Хотя обычно там пустовато.

Знакомства тоже были. Крепкие знакомства с несколькими рестораторами средней руки, мужественно сводившими концы с концами. Конечно, общался я по работе и с массой лишенцев, прогоревших на кулинарных проектах. Обычно все их беды происходили от неопытности, отсутствия достаточного финансирования, нехватки времени, неудачного места – от чего только ни происходили. Разоренные были всегда.

Но теперь!

Как миражи, тихо исчезли славные местечки. Ушел с Самотеки «Бурый Лис». Я так любил там дружелюбную атмосферу и тушенку с перловкой и пармезаном. В Рождественских переулках зачах испанский «Тапа де Комида». Где теперь в Москве найдешь настоящую «кастильскую» веранду, увитую виноградом? На нее мы поднимались узкой витой лестницей, чтобы в знойный день испить ледяную красную сангрию. Закрылись уютный «Брудер» на Дмитровке, с кожаными диванами, место, где всегда было вкусно. Нет теперь на Смоленке дегустационного зала «Ле Сомелье», заставленного аппаратами, позволяющими пробовать любое вино, не открывая бутылки. А ведь это были «намоленные» (напитые и наетые) места с добрыми традициями, устоявшейся клиентурой и аппетитной атмосферой. Годы работы и вложений.