Александра Мираниен - Зелье

Мышь же порыв во спасение волков не оценил, а уж связать свою судьбу с ведьмой – это было выше его понимания.

– Ну и дурак! – перебил рассказ он, – Она ж страшна как гнилой пень!

Волк, казалось, его проигнорировал. Лишь ниже склонил голову, вспоминая былое, но хрустнувший в его руке сук заставил присмиреть востроухого парня.

А Яда меж тем, подув и разогнав пар над котлом, и наблюдая за обоими, так же с болью вспоминала то время. Ворон одним глазом косился в котёл.

Волк поделился с мышью своей историей перевоплощения, но чувствовал, что его не понимают.

– Это глупо, – парень полулежал возле костра и не смотрел в сторону Волка, его взгляд блуждал за пределами пещеры. Ночь, сырость и холод, неужели снова ему суждено это.

– Я был молод, – спокойно ответил Волк.

– Глупо… Ради волков. Сколько тебе сейчас?

– Уже к сотне.

– А твоя ведьма кроме целительства и этого зелья ещё что-нибудь может?

Волк вышел из задумчивости. «Может, конечно, может». Но он не ответил, а продолжил.

– В тот день вернуться домой я не смог. Приполз обратно, – Волк угрюмо шевелил палкой угли костра, – а у порога её дома снова стал человеком. Только в её присутствии я человек, ухожу – хищник. Есть и способы оборота, но ненадолго. Без неё ненадолго. На службе, так сказать…

Мышь молчал долго. Столь долгим было осознание того, что с ним случилось, и того, что потерял. Но понимание не вносило ясности в его мозг, а наполняло злобой и ослепляющим гневом.

– Мне было так же худо, как тебе сейчас. Но это был мой выбор. А ты… – Волк свой рассказ не закончил, но продолжать, кажется, смысла не было. Его уже не слушали. Мышь ринулся на него как само олицетворения бешенства. Того, которое хлещет за край. Он и сам был не готов к такой ярости. В полный рост, кулаки сжаты. Волк же просто поднял голову и смотрел в упор. Противостояние было секундным, но тяжёлым.

– Я знаю, ты не выбирал, – несмотря на то, что его готовы были убить всем что под руку подвернётся, Волк спокойно повернулся к сверкающим злобой глазам спиной, – тебе лучше к ней… – буркнул он и уже в зверином обличии направился с виноватым видом к выходу из пещеры.

Парень всё же схватил самую большую головешку дотлевающего костра и… И плюхнулся под грудой тряпок на землю уродливым, маленьким, пищащим от злобы существом.

Волк тяжело вздохнул. Да, он чувствовал себя виноватым. Отчасти. И, возможно, ненадолго.

– Она нас ждёт, – не то проговорил, не то прорычал зверь, – Да, что б ты знал, Охотник уже не совсем человек.

Злой писк Мыши из-под тряпок прекратился. Слышал. Понял. И неуклюже полетел за Волком, который трусил через лес к дому Яды. Их ждали.

Ворон, глядя в котёл, не то фыркнул, не то крякнул. Охотник не человек? Большая чёрная птица нахохлилась, насупилась и бочком, перебирая лапками, отползла в сторонку. С охотником всё было непросто. И он Человек почему-то…

Кружил возле их дома тогда часто. Выслеживал или выжидал. Но чуял Волка рядом, а подчас и видел след, внезапно обрывающийся невдалеке от дома.

– Так-таки и не видала волка? Ни тогда, ни теперь? Уж больно часто след его вьётся здесь.

Запал Охотнику этот серый. С испугу иль по наглости, но не в характере волков забираться в дома людей, неужели не учуял, что дом не пуст? Охотник каждый раз дивился дому и убранству в нём. Беден, но опрятен. Самая распоследняя тряпка и та на своём месте, словно для неё отведённом.

Яда молчала. Её раздражало это вынюхивание, а уж допрос тем более. Но вот, видимо, собрался уходить.

– Водичкой не угостишь, красавица?

И снова «красавица». Он что, издевается?! Она, не задумываясь, протянула ему чарку свежеприготовленного зелья, для непосвящённых чистейшая вода. Может, псом окажется, отомстит – на цепь посадит. А тараканом, так ещё лучше – тапком…. Но гнев был мимолётным. И она о нём вдруг пожалела.

– А глаза у тебя красивые.

Поздно сожалеть. Дело сделано. Опорожненная чарка стояла на столе. Но… ничего не произошло.

– Благодарствую. Хороша водица.

Охотник утёр губы тыльной стороной ладони. Искренне поклонился, и… Он ушел, просто ушёл. На своих двоих, и с ним ничего не произошло.

Воспоминания были прерваны хлопнувшей дверью от ожидаемого, но незваного гостя. Волк же вошёл почти неслышно. Ворон обернулся в свой облик человека и встал, как ему казалось, в грозную позу. Не нравился ему этот молодчик, ох не нравился.

Терпения у мальчишки было не на грош. Яда только приоткрыла начало сути той магии, что с ним произошла. И, услышав только часть, он был раздражен: