Евгений Майоров - Жизнь с куклой

«Сейчас бы пива, немного пива чтобы успокоиться» – эта мысль не покидала Аркадия, в то время как с одной стороны за дверью продолжал орать ребёнок, с другой старая бабка увеличила свои обороты и причитала всё больше… а глупая Татьяна просто стояла молча, просто бесила одним лишь своим присутствием.

– Да бля! – психанул Аркаша и резко ударил ногой в старую деревянную дверь, замок не выдержал удара, дверь слетела с петель.

Он и сам не ожидал, что так получится. Бабка за спиной тут же заткнулась, а у Татьяны был такой вид, словно ей срочно захотелось в туалет.

– Пойдём-пойдём, времени мало. – Аркадий толкнул дверь, держащуюся на одной петле и честном слове, и вошёл в квартиру.

В нос ударил резкий запах, вонь была такой, словно её придумал какой-то злой парфюмер Франции восемнадцатого века – не для того, чтобы скрывать зловония, а наоборот, для того чтобы пытать врагов. Затхлость, сырость, несло гнилью, мочой и фекалиями. Трудно было сказать, какой запах преобладал, наверное, всё-таки испражнения составляли базовую ноту этого «аромата». В прихожей целая гора старой, нестираной одежды. На кухне не мытая неделями посуда, заплесневелый хлеб на грязном столе, рядом тарелка с остатками еды, в которой копошились личинки, на полу сигаретные окурки. В спальне ободранная советская мебель, ковры на стенах и на полу впитали в себя часть зловония квартиры. Комнату с мерзким жужжанием рассекали мухи. На полу у кровати, с целлофановым пакетом на голове, недвижимая, покрытая пока ещё небольшими фиолетовыми трупными язвами, лежала женщина. Сколько дней она там лежала, трудно было сказать, но лужа из испражнений под трупом уже успела образоваться, а тело в некоторых местах было вздувшимся. Хоть Татьяне и Аркадию не впервой видеть подобную картину, сохранять самообладание было трудно.

– Фу бля. – Аркадий схватился за лицо, достал из кармана носовой платок, закрыл им рот и нос.

Что касается Татьяны, ей было явно тяжелее, позеленев, она продолжала молчать. На удивление, Аркадий проявил снисходительность и пробормотал сквозь платок:

– Беги уже в ванную… или в туалет, неважно.

Татьяна, прикрыв рот рукой, пытаясь сдерживать позывы рвоты, тут же метнулась в ванную комнату. Крик в квартире был такой сильный, что, казалось, проведи тут лишний час, и барабанные перепонки просто лопнут. Аркадий прошёл дальше, заглянув на балкон, он обнаружил орущего полугодовалого Рому. Тот сидел на полу и не замолкал, лицо его было ярко-красным, глаза и щёки в слёзных потёках, а рот перепачкан собственной слюной. На полу под Ромой были размазаны испражнения, а пелёнка на младенце была полностью пропитана мочой и жидким стулом.

Типичное явление для тех времён: неблагополучная семья из матери и ребёнка, получившегося в результате случайных и беспорядочных связей. Денег на наркотики не было, да и дешёвые препараты не были так широко распространены. Многие находили наслаждение в токсикомании и алкоголе. Мать Ромы ещё три месяца назад была поставлена на учёт, но каждый месяц ограничивалась так называемым последним предупреждением. Её так и не лишили родительских прав, пока она сама не покинула этот свет, оставив Рому одного на волю судьбы в грязной и гниющей квартире. Но маленький Роман Котов хотел выжить, хотел во что бы то ни стало, поэтому громко орал что есть мочи… И помощь пришла, пусть даже в виде алкоголика Аркадия и непутёвой Татьяны. Роман Котов был спасён. Его определили в один из детских домов под названием «Подсолнух». Всё только начиналось.

Восемь утра. Я открываю глаза, впуская новый день в своё сознание, наслаждаюсь каждой секундой. Рядом лежит большая Ксюша, легонько, нежно глажу её по животику и целую в щёку.

– С добрым утром, Ксюш.

– С добрым утром, милый. – Она отвечает мне взаимностью и целует в губы.

Этой ночью у нас был отличный секс, видимо, мы так насытились, что даже не возникло желания повторять его утром в постели, хотя обычно мы это делаем и наутро.

Я встаю с кровати и протягиваю ей руку:

– Ну что, пойдём мыться?

– Пойдём-пойдём. – Мило улыбнувшись, она хватает меня за руку.

Утренний душ, нет ничего лучше, чем принимать его с ней. Мы стоим под напором горячей воды, я выдавливаю гель на руки и начинаю мыть её прекрасное тело. Ксюша старается не мочить голову и лицо, чтобы макияж не смылся, обидно будет, если он не продержится и пары дней, на выходных обновим. Надо будет и ноготочки ей освежить. Огромные сиськи четвёртого размера не помещаются в мои ладони, чувствую, как эрекция подступает, спускаю свои руки ниже, но тут же резко останавливаюсь, заметив небольшой засохший след у неё на бедре.