Жанна Кушнир - #ЖАННАПИШИ. ENJOY

Немного спасала плодородная казахстанская земля. У Валеркиной семьи был большой щедрый огород. В июне уже вовсю краснела первая клубничка, еще несколько недель и подтянутся малина, смородина, вишня и сладкие помидоры. Каждый вечер, когда спадала жара, я ходила на огород и объедала ягодные кусты до оскомины на зубах. А по ночам мне снился шоколад.

Валеркина мама работала в магазине фасовщицей и уборщицей. Три раза в неделю. Я с готовностью подменяла её на работе. В том магазинчике я воровала конфеты. В подсобке, фасуя муку и сахар, я потихоньку и скромно прятала по карманам дешёвые карамельки и грозу зубных пломб – ириски «кис-кис». На дорогие шоколадные конфеты у меня было табу. Это уже серьёзное воровство.

Я выносила по четыре-пять конфеток и всякий раз, проходя мимо продавщицы, втягивала живот и прижимала руки по швам, прикрывая карманы. Почему-то мне казалось, что конфетки предательски торчат из моих кармашков, и если я вытянусь в струнку, это будет не так заметно.

Вот таким солдатиком я маршировала в туалет, где в тёмном коридорчике прятала добычу в рабочий, весь в малярной краске, халат.

Работала я два часа в день и пару раз наведывалась в свой схрон. Математика проста – я воровала около десяти конфет в день. Самые дешёвые. Я помню свои слезы, когда я, по дороге домой, торопливо жевала эти конфетки. Мне было стыдно и очень вкусно.

Если фасовки не было, а бдительная продавщица – хозяйка сама стояла за прилавком – не покидала свой пост, у меня был продуманный план. Широко размахивая руками, я возила шваброй по полу магазина, поднимая в воздух вездесущий сухой казахстанский песок.

Хозяйка недовольно морщилась: «Напылила-то, напылила. Опять что ль забыла водой побрызгать, теперь жди, когда всё уляжется», – и выходила на крыльцо подышать.

У меня было несколько секунд, чтобы метнуться в подсобку и схватить в воровскую ладошку несколько конфет. Какая коробка была открыта, то и хватала: привычные копеечные карамельки или ненавистные соевые батончики, сухие вафельные конфеты или мои любимые лимонные драже. Однажды хватанула большую шоколадную конфету, на секунду зависла – уж больно она дорогая и заметная – да пофиг, засунула в карман и вернулась к своей швабре.

Моя совесть была подорвана глюкозным голоданием. Моё эмоциональное состояние на грани срыва требовало хоть какой-то подкормки. Хотелось сладкого, поплакать и на ручки.

Поддержки не было, а мой будущий муж с утра до вечера изменял мне в гараже с разбитым «Москвичом» – комби ужасного зелёного цвета. Он ласково называл этого старого зелёного пердуна «моя ласточка» и проводил с ним всё своё время.

Валера приходил поздно вечером уставший, чумазый, пропахший машинными запахами, и моментально засыпал. На меня уже не хватало ни сил, ни времени. Я сама угощала себя ворованными карамельками и брала на ручки. Спасала себя как могла.

Потом устроилась работать на местный шмоточный рынок, появилась карманная мелочёвка, и в магазин за сладостями я уже приходила как покупатель, а не как воровка.

В то время, когда я воровала конфеты в маленьком продуктовом магазинчике, в военном городке Эмба-5, мне было 24 года.

Однажды ночью, а конкретнее 17 июня 1999 года, я проснулась от чувства дискомфорта и какого-то детского стыда. Поёрзала в кровати, пытаясь понять причину неудобства и конфуза.

Упс, простынь мокрая. Твою ж матрёшку, неужели я описалась? И это в 26 лет. Действительно, конфуз. Ну ладно, никто не видел, а я никому не скажу.

Перестелила белье, помассировала затёкшую спину – устала уже спать на спине, ну ничего, осталось потерпеть пару недель – укуталась, аккуратно укладывая огромный живот. Подумаешь, напрудила чуток. Мне можно. Я глубоко беременная.

Засыпая, я уже оправдала себя полностью – разок намочить простынь, это детский сад по сравнению с тем, что вытворяют другие беременные. Я же все девять месяцев вела себя адекватно, мел не жрала, стиральный порошок не нюхала. Единственное, что я себе позволила, так это уничтожить все мамины запасы солёного сала вприкуску с жёстким кусковым сахаром.

Спать. Глазки закрыла и …. открыла. Я опять мокрая. Конфуза-то никакого не было. Воды отошли. Да ладно! Раньше на две недели. А как же «в первых числах июля готовьтесь, а в эту среду, как обычно, на прием». Я уже и гороскоп для новорожденного Рака прочитала.

Все мы знаем, что должно быть дальше. Криками «Я рожаю!» надо разбудить родных, вызвать Скорую, проверить родильную сумку, в ванной бритовкой пройтись по нужным местам, прихватить интересное чтиво, сладости на случай стресса и быстренько отправляться в роддом. Ребенок ждать не будет.