Cathie Cayros - История моей глупости

Но вернёмся в день нашей операции. Ребята долго обсуждали тему операции, как и зачем они её проводят, все физиологические параметры, этапы операции, осложнения. Работа кипела, я была очень гордой, что участвовала в ней.

Операция началась, и я старалась ассистировать, как меня учили. Мигель всё время обращался ко мне, они с Вячиком были хирургами, и я чётко выполняла их указания. Трудно передать эмоциональный фон всего этого процесса, но мы очень старались, чтобы операция прошла удачно и собака осталась живой. На что, как я сейчас понимаю, у нас не было никаких шансов. Когда всё закончилось и собака с пересаженным сердцем прожила всего два часа, нашим переживаниям не было конца, мы были расстроены. Настроение испортилось, и все стали расходиться. Я осталась навести порядок в операционной, но слёзы разочарования никак не могла унять. Мигель остался мне помочь. Вячик тоже ушёл, и мы остались вдвоём. Он подошёл ко мне и стал что-то говорить, я не сразу поняла, что он говорит, думала, он меня успокаивает, а он твердил:

– Ничего не могу с собой поделать, с того самого дня, как мы встретились, я всё время думаю о тебе. Я хорошо понимаю, что у меня нет на это права, но это выше моих сил, ты занимаешь все мои мысли.

Он взял мою руку и поцеловал её. Наши глаза встретились, и не было больше никаких препятствий для поцелуя.

Я не хотела принимать случившееся, убеждала себя, что должна бежать. Внутри меня всё кричало от одной только мысли: я совершаю ошибку! Но его губы были уже так близко, и от них исходил такой огонь и трепет, такое желание и такой запах счастья, я не могла устоять. Голова кружилась, а тело парило в воздухе, и полёт был восхитительным! Наши губы встретились, и какая-то неведомая страсть и нежность одновременно окутала всё моё существо. Ничто не могло остановить нас и помешать нам, это единство так возбуждало, что я стала как бы терять сознание, мои ноги плохо меня слушались, мне хотелось всё больше и больше этой возбуждающей, поглощающей всю меня страсти.

– Ребята, вы готовы? Можем идти, – голос Вячика остановил наш космический полёт. Мы стояли и изумлённо смотрели друг на друга, понимая, что нет возврата назад, мы перешли ту черту, от которой так старательно убегали. Вячик, замечательный Вячик, ничего не замечающий, кроме своих занятий, продолжал обсуждать операцию и был очень доволен тем, что собака жила так долго, и убеждал нас не огорчаться, мы сделали очень хорошую операцию… Но мы его плохо слушали, пытаясь осмыслить только что пережитое.

Я не буду описывать все подробности пережитой ночи, каким был мой сон, а скорее всего, что сна не было вообще. Трудно представить, что теперь будет и как со всем этим жить дальше.

На следующий день, когда я пришла на работу, все сотрудники кафедры обсуждали наше вчерашнее заседание кружка. Анечка была довольна, по её представлению, всё прошло по плану. Только вот по моим представлениям, плана, что так изменил мою жизнь, как раз и не было.

Я со страхом ждала появления Мигеля, очень боялась не выдать своего состояния окружающим, поэтому бо́льшую часть дня сидела в кабинете и делала вид, что работаю. Но Мигель не появился ни в этот день, ни на следующий. Это было для меня неожиданным, чувство вины и отчаяния овладели мной, и трудно было сосредоточиться. Как мне это пережить, что я наделала, зачем дала волю чувствам, где был мой разум? Вот сколько вопросов, и нет ответов. Мне стало стыдно за свои поступки, и, не выдержав больше ожидания в конце второго дня, я позвала к себе Нину.

Милая моя Ниночка, когда я ей всё рассказала: и о противоречиях, и о том, что произошло между нами, и о моих сожалениях, – она просто обняла меня и сказала:

– В наших рядах пополнение.

Она не стала давать мне советы, а просто тихо говорила, что любовь – это праздник и радость и не надо от неё отказываться, так как она не ко всем приходит и не все умеют её сохранить, надо принимать этот дар с благодарностью. Я, слушая Ниночку, успокоилась.

– Пройдёт ещё немало времени, прежде чем ты разберёшься во всём и примешь свои чувства как должное, – сказала она.

На третий день отсутствия Мигеля и после разговора с Ниной я уже перестала нервничать и суетиться, была уверенной и готовой к встрече с ним. Он появился неожиданно, когда я проходила по коридору университета, подошёл ко мне быстрым шагом и сказал:

– Иди за мной.

Я послушно, с замирающим сердцем последовала его приказу. Он привёл меня на балкон нашего большого актового зала, гордости университета: здесь проводили интересные самобытные вечера, устраивали встречи и концерты, на которых исполняли песни и танцы народов мира.