Вадим Лёвин - Скульптор-экстраверт

– Диана, откуда вы это узнали, я только что собирался это сказать, как вам удается читать мои мысли, вы меня просто поражаете!

Диана в такие моменты моих откровений глубокомысленно улыбалась, прикрывая свои веки и выпуская дым после очередной затяжки, но не как обычно это бывает сплошь и рядом средь заядлых курильщиков – сквозь едва приоткрытый рот, а через нос двумя тонюсенькими белыми струйками. При этом она слегка, но в то же время и значительно постукивала сигареткой о пепельницу, стряхивая в нее пепел. Весь ее внешний вид давал мне понять в этот момент:

– Поживи с мое, мальчик, тогда узнаешь как! Познакомился же я с генералом на стыке тысячелетий, на рубеже двух веков, на историческом изломе. Не часто одно тысячелетие сменяет другое, а оттого и излом исторический. Мы практически в одно и то же время купили соседние земельные участки под строительство загородных домов. Олег Иванович был человеком роста приземистого – ближе к метру шестидесяти, выправка в нем выдавала человека военного, в разговоре со мной он был учтив с раза первого.

– Олег Иванович, – генерал немного наклонил голову в знак приветствия и протянул мне руку.

– Вадим… – я столь же учтиво поклонился генералу и пожал протянутую мне руку.

– Что же, надеюсь, мы будем соседями добрыми и хорошими, а также я надеюсь и на то, что у нас с вами в общем заборе будет калитка, через которую мы будем ходить друг к другу в гости без излишних на то церемоний и без стука в дверь.

– Я только за.

– Забор между нами предлагаю сделать прозрачный и невысокий, метра в полтора по высоте, и из штакетника.

– Что же, хорошо, мы с женой только за, ничего против не имеем. Олег Иванович говорил со мной короткими фразами, чеканя каждое сказанное им слово.

В этот солнечный день он был одет на западно-штатовский манер… Кроссовки, джинсы, футболка с короткими рукавами, бейсболка с широким и вытянутым козырьком. Темных солнечных очков генерал не носил, он не отдавал им своего предпочтения. Очки ему заменял козырек кепки, бросавший тень от солнечных лучей не только на его глаза, но и на все его лицо, вплоть до губ и подбородка. Он был подвижен и спортивен, тщательно выбрит, легко сгибаем и разгибаем в пояснице, просто брависсимо… По возрасту он выглядел на годы свои, но за спиной у него было три инфаркта, а впереди его вскоре поджидал и четвертый…

– Вадим, вы кем служили в армии?

– Нач. вещем.

– А где?

– В Коврове, в танковой дивизии с 1985 по 1987 год, мы в Ковров с Катей через месяц после свадьбы приехали.

– У вас комдивом Щурый был тогда… Да?

– Да, Щурый, именно он. А вы знали его?

– Конечно знал, как не знать, и достаточно неплохо знал!!! Олег Иванович в этот момент улыбнулся со значительным выражениям лица. Улыбнулся так, как будто вспомнил о чем-то далеком и до боли знакомом и родном.

– Олег Иванович, а вы как в армию попали?

– По призванию, я с юности мечтал военным стать…

– И как, не жалеете?

Я к тому времени знал о его трех инфарктах, да и за Щурым мне приходилось порой наблюдать. За внешностью двухметрового богатыря с кулаками с пивную кружку скрывался человек до крайности раздражительный, холерик с четырьмя инфарктами за своей спиной.

Услышав от меня такой вопрос, Олег Иванович посмотрел на меня недоуменным взглядом. Он точно не понял моего вопроса и застопорился с ответом. Скорее всего, он первый раз в жизни слышал для себя нечто подобное. И о чем здесь, собственно говоря, жалеть? Генерал сдвинул брови, он ничего не понял. Вместо ответа он безразлично посмотрел сквозь меня и промолчал. Возникла неловкая пауза… Я не знал, как продолжить наш разговор, не знал, как выкрутиться, выпутаться из этой истории и с чего начать следующую фразу.

Пауза уж совсем затягивалась и принимала неприличный оттенок в общении двух доброжелательных соседей. Я посмотрел в лицо генералу и, к сожалению своему, еще больше растерялся. Генерал даже не вздрогнул. В это время он уже смотрел мне пристально в самые глаза, словно прощупывая меня насквозь. Мне от этого взгляда стало несколько не по себе…

Я стушевался и посмотрел себе под ноги. Я ковырял взглядом землю под ногами и перебирал в уме все возможные варианты коротких и доступных фраз, которые позволяли продолжить разговор. Я буквально готов был провалиться сквозь землю… И зачем я задал ему этот тупой вопрос? Не жалеете… Какого хрена?

Откуда мне было тогда знать, насколько трепетно относится генерал к выбору профессии военного. Как я мог предугадать, что столь невинный вопрос, заданный мною между делом, вызовет в нем столь неоднозначную реакцию. Наконец, я созрел и продолжил: