Нина Ивашинникова - Чуть-чуть для счастья. Философские истории, сказки и рассказы о войне

В это время, словно соглашаясь с тем, что говорила Гора, Река зашумела сильнее, выбрасывая белую воду на пологие берега.

– Тогда ответь мне, в чём кроется секрет Бессмертия? – тут же спросил человек.

– Это самый непростой вопрос, – вымолвила Гора. – Но если хочешь услышать, то мой ответ таков: секрет Бессмертия в Рождении и Продолжении. В том, что ничто и никогда не исчезает бесследно.

– И я не исчезну? – недоверчиво переспросил человек.

– Конечно. Подойди к Реке, которая с шумом бежит у моего подножия. В истоке она мелкая и неприметная. Но в своем русле с высоких вершин в нее вливаются ручьи и водопады, от них вода становится божественно красивая, а дно глубокое и прозрачное. Родившись однажды, Река не исчезнет, она продолжается, вливаясь в моря и океаны. Возможно, когда-нибудь и я изменюсь, время накладывает свои следы даже на камни. Появятся новые горы, выше и красивее меня, они станут моим продолжением, а значит, и я познаю Бессмертие.

Белый туман, услышав их тайный разговор, стал медленно оседать на скалистую вершину, стараясь закрыть ее от чужих глаз.

– Великая Гора, открой мне последний секрет: что же называется Счастьем?

– Здесь нет секретов, – вздохнула Гора. – Всё просто: истина в том, что ты произносишь эти слова именно здесь, в моей зеленой долине. Скажу лишь: Счастье не в великих событиях, а в малых и простых вещах. Настоящее Счастье чувствуется и видится на расстоянии. Ответь мне, ты скучаешь по дому?

– Скучаю ли я? Я не думал об этом.

– Значит, еще не пришло твоё время, путник. И если у тебя есть Дом, где тебя ждут и любят, то тебе когда-нибудь захочется туда вернуться. А вернувшись туда, ты поймёшь, что это и есть настоящее Счастье.

С этими словами Гора скрылась в густом тумане, напоследок оголив свой ровный плюшевый склон. Она попрощалась с человеком. А он, стянув с головы капюшон, поднял глаза к облакам и произнес:

– Да, именно так. Счастье в малом. Здесь я почувствовал, что где-то далеко отсюда меня любят и ждут. Я возвращаюсь домой.

Ветер ласково трепал его волнистые локоны, соглашаясь с дикой сибирской природой.

Человек присел на минуту, перевязал шнурки на ботинках и уверенно направился в сторону дороги. Дороги, ведущей к Счастью. Дороги, ведущей домой…

.

Стоял на удивление теплый питерский вечер, было в районе семи часов. Светловолосая женщина средних лет в спортивной ветровке, джинсах и кроссовках, с перекинутой через плечо спортивной сумкой, держа в руке веточку сирени, торопливо переходила дорогу.

«Успела, слава богу, – подумала она. – А если бы не успела? Побежала бы, как обычно? Нет, стояла бы на этом перекрестке, терпеливо наблюдая за уменьшением цифр в горящем красном глазу светофора. Пятнадцать, четырнадцать, тринадцать… два, один, шаг вперед!»

И так каждый день по два раза, на работу и с работы. И так все дни и все времена года: осень, зима, весна, часть лета, и снова по кругу. Каждый раз, перейдя дорогу, она смотрела на кусочек питерского неба, очерченный крышами многоэтажек и оттого напоминающий неправильной формы многоугольник. Сегодня он был темно-серым с белыми опалинами, похож на ее любимого кота. В другие дни небо вообще не было видно, даже смотреть на него не было сил, потому что женщина, возвращаясь с работы, почти бегом бежала к своему дому. Она бежала, наклонившись всем телом вперед и, как щитом, закрываясь зонтом от косого дождя, борясь с силой ледяного ветра. А тот, словно забавляясь, в свою беспощадную артиллерию брал еще и мелкий асфальтный песок и забрасывал его всем недовольным прохожим в лица, капюшоны курток и карманы пальто.

Иногда кусочек неба был цвета голубого аквамарина, с проседью рваных облаков, растянутых от одного неправильного угла многоугольника к другому. Он походил на огромную тонкую заплату с бесконечными нитями электрических проводов и вшитую в штанину воображаемого Великана. В другой день голубой лоскуток тянулся до отдаленных домов улицы, напоминая небесную автомобильную дорогу. В те дни голубого неба женщина ступала неторопливо, стараясь словно сфотографировать глазами этот абстракционизм и оставить картину в памяти до следующего дня. Сегодня она шла, не обращая внимания на прохожих, лишь иногда окидывая их взглядом, чтобы не пропустить знакомого малыша с мамой и поздороваться.

«Я снова иду и снова смотрю в небо, – рассуждала она. – Вчера облака медленно передвигались от крыши одной многоэтажки к крыше дома напротив. Потом также медленно поплыли над соседними домами в сторону Муринского парка. Интересно, остальные прохожие так же рассматривают облака, возвращаясь с работы, или они просто не думают об этом, ведь у каждого из них в голове свои заботы и дела? Кто-нибудь также как я рассматривает эти перья пушистых птиц и накатывающие клубки туч? И что они думают, обращая взгляд вверх?