Виктория Алефиренко - Поезд из Варны

И с каждым днем становилась все уверенней в себе – такое бывает, когда рядом с женщиной нет надежного человека.

… Из мужа со временем получился успешный бизнесмен, но для семейной жизни он тогда, увы, не годился.

Как прекрасен мир я поняла на другой же день после развода. Ощутила непередаваемую легкость, как будто камень сняла с шеи и, несмотря на все мрачные посулы теперь уже бывшего мужа, представьте себе, выжила! Выжила и вырастила хороших детей, уже и внуки растут.

…Только иногда казалось – все опять повторится, я снова буду маленькой девочкой, обязательно запишусь в танцевальный кружок, а свои юношеские стихи стану печатать везде, где только возьмут. Учиться поеду в Москву – пусть в самый захудалый вуз, но только в Москву!

И никогда не выйду замуж очертя голову, а как Светка, буду искать того единственного, какой видится в мечтах.

Двух детей и написанной книги для подведения жизненных итогов будет маловато, и я сниму потрясающий фильм, где может быть, даже сыграю главную роль. Обо мне станут мечтать многие мужчины, а самый-самый лучший из них станет моим. И это будет в новой жизни, в которой буду жить уже набело. А пока пусть все идет, как идет – казалось мне – вот поживу немного, а потом, где-то там, в будущем встречу его , и выпадет мне счастье !

Эх, молодость-глупость! Ведь верила – еще чуть-чуть и настанет прекрасное завтра. Но прошли годы, и оказалось – какими бы они ни были в прошлом – это были твои лучшие годы.

…Только и поныне никак не живется мне днем сегодняшним – то ворохнется былое, то поманит, соблазняя, будущее…

Так думала я, глядя на низкие облака, тянувшиеся за поездом, много чего думала, да не все рассказывала .

Не поведала и о том, что после развода перестала верить мужчинам, боясь подпустить близко к своей душе кого бы то ни было. С годами обида на мужа прошла, мы оба достигли определенных успехов, а встречи стали куда спокойнее. Вот и сегодня он приехал из своего далекого северного города, и мы должны были увидеться.

На дворе стояла ранняя весна. Нет, скорее поздняя зима – с неба сеял мелкий дождь со снегом, под ногами текло и хлюпало.

– «Да где он до сих пор шастает, скажите мне?» – с такими мыслями бежала на работу в райком и со всего маху налетела на этого самого мужа. Он нес букет роз и вел за руку нашего маленького Ромку – приезжая раз в год, пару дней вплотную занимался детьми – врать не буду.

Ребенок улыбался, в его зеленых глазищах мелькали веселые искорки, и как всегда при виде сына мое настроение поднялось, мелкий дождь – то дождь, то снег – сразу засеребрился, зазвенел легко и радостно.

– А ты все хорошеешь, – окинул с ног до головы раздевающим взглядом бывший – я даже поежилась – толи от смущения, толи от удовольствия. Но он как-то быстро смирился, что с годами я становлюсь только лучше и мы вошли в здание, где было светло и тихо.

Здесь не стояли в коридорах искатели правды, не звонили беспрерывно телефоны – покой работников был гарантирован самим социалистическим строем. Жалобщики и прочие недовольные оседали в профкомах и парткомах заводов и фабрик. Секретари этих «ячеек», нахватавшись руководящих манер, с легкостью затыкали рты даже самым рьяным. Интеллигенции же – инженерам или врачам, жаловаться вообще было не к лицу.

В моем кабинете на первом этаже было уютно и тепло. За соседним столом сидела рыжая веселая Лидочка, генеральская жена – коллега и подруга. Увидев нашу компанию, сделала большие глаза, многозначительно поздоровалась. И была в этом и женская солидарность и понимание того, что дома у меня есть еще один муж – молодой и красивый. А букет уж больно хорош, ребенок боек, и ситуация эта ей очень-очень нравится. Знай наших – разошлись лет пять назад, а цветочки при встрече все еще присутствуют! И я, понимая, что до сих пор имею над «бывшим» власть, озорно улыбнулась ей в ответ.

Пристроив на вешалке пальто, села за стол. Ромка тут же принялся запускать подаренную отцом машинку, розы, источая аромат, лежали поверх каких-то бумаг, а мы вели неторопливый разговор:

– Ты как, все еще один? У вас там, наверное, очень холодно?– допытывалась я, а в ответ слышала:

– Каким смышленым мальчиком растет сынок! Куда собирается поступать после школы дочка? – словом, говорили ни о чем – и говорили обо всем. У нас было двое детей и семнадцатилетнее общее студенческо-комсомольское прошлое.

Муж просто не имел права не стать тем, кем стал, имея такую выучку и опыт комсомольской работы. Он был и в своем северном городе на высоте, прилично одет, а что смущен, так то совсем немного. Растерянность быстро прошла, и он опять смотрел слегка свысока, в меру нагло и давал это понять мне и Лидочке – мол, я-то председатель горисполкома, не то, что вы – мелкие инструкторишки – так и читалось в его синих надменных глазах. Впрочем, в них всегда таилась какая-нибудь каверза…