– Вставай, сынок, – говорил отец, растирая мне спину, – за что это нам такие испытания…. Я тоже не понимал для чего нужно было ехать в Америку и проходить через такие пытки… В воскресенье, когда у меня был выходной, произошел разговор с отцом. Папа был сильно болен, однако порой он заводил со мной разговоры о жизни, как ранее в Киеве, и поддерживал в сложных ситуациях.
– Сынок, скажи почему ты всегда выбираешь неправильных женщин? Я в твои годы никогда бы не пошел даже на свидание с теми, с кем ты имеешь дело.
– Что ты имеешь в виду, папа? – спросил я.
– Видно не вооруженным взглядом, что они пустые внутри. У них нет духовных ценностей. Они все выглядят легкомысленными.
– Я задумывался об этом и сам не пойму, почему жизнь меня сводит именно с такими. Ведь на самом деле мне нужно совсем другое.
– Похоже, что тебе именно такие нравятся и поэтому ты их притягиваешь сам в свою жизнь.
– Я сам не пойму, папа, почему так оно всегда получается. Хотя не могу долго встречаться с пустышками и всегда ищу ту единственную, о которой писал Александр Грин в «Бегущей по волнам». Вокруг меня все женщины какие-то чересчур реальные и духовность их особо не интересует.
– Ты не в той среде вращаешься, сынок. Поменяй мысли и свое окружение. Я уверен, что ты встретишь ту единственную, которую Бог приготовил тебе. Главное не разменивай себя по мелочам. Это первое, о чем я тебе хотел сказать. И второе, мне эта Америка уже была совсем не нужна на старости лет. Мы приняли это решение с мамой ради тебя. Не знаю как долго я еще протяну. Мне хотелось, чтобы ты получил хорошее образование и создал настоящую, дружную семью. Я хочу, чтобы мои внуки получили высшее образование и были счастливы. Я вижу как сегодня тебе тяжело. Все без исключения проходят сложности в первые годы иммиграции. Не ты первый. Но я знаю, что ты сильный и большой молодец. У тебя есть воля и уверен, что у тебя все получится.
Когда я вспоминаю отца, то слезы наворачиваются на глаза. Он всегда меня подбадривал в сложные минуты жизни. Папа всегда верил в меня. Он очень любил мою маму. Он жил и работал ради нас, и был фанатом своей работы. Он никогда не проходил мимо несправедливости. Защищал слабых и его беспредельная честность всегда удивляла его друзей и близких. Он был идеалистом. Когда он ушел на небеса, то его друзья сказали: «Ушел последний романтик»…
В два часа дня на кухне все закипало. Повара бегали и девчонки-официантки бросали мне посуду в огромную раковину. Я только лишь успевал вымывать бесконечные тарелки, котлы, кастрюли, которые прилетали ко мне с такой скоростью, что казалось, будто весь мир пришел пожрать в этот ресторан и при этом не обедал как минимум год.
Брюс был молодым парнем примерно двадцати четырех лет, высоким и худым и постоянно напевал себе что-то под нос. Он был шеф-поваром и четко организовывал всех поваров и работников кухни.
– Кушать будешь? – спросил меня Брюс в 10 вечера, когда у меня уже дрожали ноги от усталости и не было сил даже говорить. Голод был невыносимым и мысли о еде посещали меня уже последние три часа, но я не знал, как спросить об этом. И можно ли кушать в ресторане с персоналом во время своей смены?
– Да, буду, – ответил я.
– Что именно?
Я онемел, так как не знал все те названия салатов и блюд, которые находились в американском, совершенно незнакомом мне, меню.
– Мне все равно, – ответил я. Так как мечтал хотя бы о стакане чая и куске хлеба.
Бригада поваров и официантов громко рассмеялась. И тут я осознал в очередной раз насколько отличается наш и американский менталитет. Олег работал в баре только по утрам и понимал английскую речь лучше меня, но по вечерам его не было. А я почти ничего не понимал из того, о чем американцы говорили, что их веселило и что раздражало. Они постоянно посмеивались надо мной и с улыбкой переглядывались между собой. Мне было непонятно, что именно во мне их так веселило.
Мне принесли какие-то салаты и курицу, которую я проглотил за минуту. Все было очень вкусно. Однако, надо было приступать к работе, потому что за то время, что я ел, произошел завал посуды в раковине. Девочки ставили мне всю посуду на стол, на пол и кругом вокруг меня, так как места в раковине уже не было. К 12 ночи я понял, что теряю сознание от невероятной усталости, недосыпания и дикой боли во всем теле.
Так пролетело время и мне удалось собрать небольшую сумму денег на приобретение старой машины, но в хорошем состоянии. Моей целью было устроиться водителем пиццерии. Это было в миллион раз легче. Зарплата выше и всегда давали чаевые при доставке пиццы на дом. За два года я уничтожил эту маленькую «Мицубиси Кордию», проехавшую более 300 000 километров и часто попадавшую в аварии из-за погодных условий. Работать приходилось не только в жару, но и в гололед. Мне хотелось найти хорошую работу с достойной зарплатой и начать успешную жизнь, о которой читал в книгах и видел в кино. Но другого выхода тогда не было. Мысли о возврате на родину все чаще меня посещали. Этому способствовало постоянное чувство бедности, безысходности, одиночества и тяжелый труд.
Читать дальше