Сергей Носов: Франсуаза, или Путь к леднику

У него заныло в предплечье.

Медсестра больше не ворковала. От нее повеяло холодком, он спиной ощутил холодок. Ласковость и нежность улетучились. В движениях появилась резкость. Она вынимала пиявку из банки – причем голой рукой – и ставила ее – он уже не видел как – на предопределенное место. Без комментариев.

На предплечье, на шею, на центральную часть позвоночника…

– Брюки ниже спустите, – произнесла холодно.

…на копчик.

Сорок минут ему лежать предстояло. Нет: надлежало лежать…

– На тумбочке познавательная литература, – сухо информировала медсестра, удаляясь от Ад-миралова.

Он протянул руку к тумбочке и взял порекомендованную листовку (их там пачка была). Реклама метода. Адмиралов узнал, что пиявками лечат едва ли не всё. И что лечат едва ли не все со времен фараонов. И что в медицинских целях используют всего два вида пиявок. И что выделяют они, присосавшись, целебное вещество гирудин, в чем и есть от них великая польза (Адмиралов до этого искренне полагал, что польза от пиявок исключительно в кровоотсасывании).

На одной листовке был текст, броско озаглавленный «Любовь и кровь».

«Пиявка хорошо присосалась? Значит, она Вас полюбила. Ответьте ей взаимной любовью. Пусть пьет на здоровье за Ваше здоровье!..» – Адмиралов не стал читать дальше, прислушался к ощущениям.

Сначала пощипывало – чувствовалось, что изголодались. Потом ощущения притупились. Вдруг одна поползла.

– Уползает!

Медсестра не нашла нужным ответить. Она была далеко.

– Уползла!

– Не говорите глупости, – послышался ее ледяной голос. – Это капля воды.

Подошла тем не менее.

– Все на месте. Без паники!

Он представил себя фараоном.

Сорок минут пронеслись как сама жизнь – даже быстрее.

Она опускала сытых упитанных пиявок («пиявочек») в другую банку с водой, цвет воды был, на взгляд Адмиралова, багряно-коричневый.

– Не волнуйтесь, одноразовые.

– И куда теперь? На развод?

– В пиявочный рай.

Оказалось, что ранки будут долго еще кровоточить. Против кровотечения используются гигиенические прокладки – каждую медсестра плотно обклеивала скотчем – Адмиралов слышал за спиной звук ножниц и ощущал, как немилосердно стягивается в разных местах кожа.

Чуть-чуть подобрела:

– Копчик все равно к вечеру протечет. Поменяете дома прокладку.

Надевая рубашку и застегивая брюки, он еще не догадывался, насколько это серьезно.

– А вдруг у меня на работе…

– Какая работа? Домой!

И вот он стоит у себя в прихожей голый перед зеркалом, и копчик – протек.

Капля крови проложила путь по левой ноге до самого пола. Отдирание скотча от кожи удовольствия не доставило.

Адмиралов снес на кухню отяжелевший комок из мятого скотча и мокрой прокладки, бросил в помойное ведро. Оставляя на полу кровавый след, отправился в ванную. Открыл стенной шкафчик. Поискав, нашел, что принадлежало жене. Тысячу раз видел по ящику идиотскую рекламу гигиенических прокладок, а как с ними быть, не имел ни малейшего представления. Для него даже распаковать эту штуковину было проблемой. Ну полоски, ну клейкие – и какой стороной эти клейкие приспосабливают?.. Адмиралову показалось, что прокладка неправильная, полоски клейкие не с той стороны. Если к телу прилепить, будет как-то не так. Первую прокладку он практически загубил, клейкой полоской ее прилепив, по своему разумению. Не так.

Конечно, легче всего было бы позвонить жене на мобильник, но жена ушла на встречу с одноклассниками. Традиционный, понимаете ли, сбор. Вот они хвастаются друг перед другом детьми, женами и мужьями, а тут как раз он звонит со своим оригинальным вопросом… Дина (ее Дина зовут), Дин-Дин (в минуты затруднений он призывает ее, подражая звучанию колокольчика), Дина, Дин-Дин, я нашел гигиеническую прокладку, объясни мне, к чему там и чем прилепляют…

Нет уж, увольте, как-нибудь сам.

Дома не было скотча – пришлось прижать прокладку к несчастному копчику с помощью полотенца, пропустив его между ног. Затем он надел трусы. Обтянул их ремнем, чтобы полотенце не смещалось вместе с прокладкой. Полотенце торчало из трусов и сзади, и спереди. Было трудно ходить по квартире в таком положении – он постелил на кровати другое полотенце, большое махровое, лег поверх него, взял в руки «Цветоделение» и открыл на середине.

Он прочитал четыре страницы. Следователь долго и занудливо расспрашивал садовника о привычках владельца дома. Попутно – безотносительно к привычкам владельца дома – говорили почему-то о «Битлз» (детективный роман был, похоже, с претензией). Джордж Харрисон в последние годы жизни увлекался разведением цветов. Об этом сказал следователь.