Ольга Арнольди - Мани манят

В то время, когда Хельга нервно рассуждала сама с собой и судорожно искала выход, на остановку подоспела очередная маршрутка и гостеприимно распахнула, «как будто для нее», свои двери. Хельга инстинктивно, на одном дыхании, втащила в нее свои сумки и тихо села у окна. Неприятно давило в висках. От волнения у нее, видно, повысилось давление, о котором она еще даже не догадывалась в свои тридцать пять лет. Через несколько минут ей стало ясно, что владельцы маршрутки – молодая супружеская пара. Она пока не знала, как ей пригодится это наблюдение. Люди входили и выходили, а Хельга все ехала, смотрела в окно и пыталась на удачу все-таки увидеть знакомые места и тот самый торговый центр «Чори». Но тщетно! Когда в автобусе осталось всего два человека, Хельга решилась подойти к водителю и его жене и попыталась на эмоциональном языке объяснить им, что она ищет определенный молл «Чори» и подземный рынок. Супруги только таращили глаза на безумную иностранку. И довольно определенными жестами пытались отмахнуться от нее, явно желая поскорее избавиться от неадекватной пассажирки. И тогда последним аргументом Хельги и послужили те самые $100. Она всячески дала им понять, что они их получат, если найдут отель, в котором остановилась ее группа или хотя бы нужный ей магазин. И вот тут стало происходить что-то невероятное. От шока у Хельги вдруг открылся талант художника, и в своем блокноте, куда записывала все свои покупки, она начала по памяти, с невероятной достоверностью, рисовать отель, школу, мост, дорогу и так далее. Китайцы ошалело смотрели на нее и в блокнот, в недоумении пожимали плечами и наугад мчались по улицам Харбина. Пассажиров, естественно, на тот момент всех высадили. Видимо, обещанные $100 для них были очень завидным заработком. Только от одной мысли даже сейчас становится страшно: что если бы этих денег у нее, например, не оказалось. Ну не заказали бы ей, например, детский пуховик или она его вдруг купила?! Что было бы с ней? Но кто верит в случай, тот не верит в Бога!

А ведь всю группу не раз предупреждали о том, чтобы никто из них не ходил в одиночку, тем более в темное время суток, так как здесь много бедных, не брезгующих воровством и разбоем. А тут беззащитная белая женщина с двумя огромными сумками, набитыми всевозможным добром. Вот тогда Хельга впервые почувствовала на себе, что значит выражение «волосы на голове шевелятся от ужаса».

К тому времени они уже проехали два ложных «Чори». Всего через полчаса группа должна была уехать из отеля на вокзал. И ее, конечно же, никто не хватится, потому что здесь действовал вечный закон джунглей: каждый сам за себя. Это потом стали формироваться сплоченные компании, а пока это были первые варварские вылазки желающих зарабатывать больше, чем гарантировало государство. Хельга впоследствии как-то даже стала свидетелем чудовищного случая: русскую женщину, умершую в Китае от инфаркта, отказались переправлять на родину, и ее пришлось хоронить в большой картонной коробке из-под обуви на китайском полузаброшенном кладбище.

За окнами автобуса стало совсем темно. Пошел мелкий снег. Поняв, что все ее усилия бессмысленны, Хельга вдруг от всей души со слезами взмолилась: «Господи, помоги! У меня остались двое маленьких детей! Что будет с ними! Покажи дорогу!». И вот тут произошло настоящее чудо! Сквозь льющиеся слезы Хельга вдруг увидела в окне тот самый проспект, по которому ее вез утром бестолковый рикша. Она схватила водителя маршрутки за плечи и, гладя его жирные и черные, как вороново крыло, волосы, стала показывать рукой вперед и истошно кричать: «Прямо, прямо!». Ее поняли без языка и увеличили скорость. На левой стороне дороги показался многоэтажный отель, название которого она запомнила теперь на всю жизнь – Хепинь, что означает «мир». Маршрутка поравнялась с выезжающим из ворот и наполненным людьми автобусом. Неужели успела?! Как и предполагалось, никто ее даже не искал. Хельга выскочила навстречу и замахала руками, пытаясь остановить автобус и что-то объяснить. Но у нее вдруг абсолютно пропал голос. Отдав $100 супругам и сердечно жестами поблагодарив их, она вдруг совершенно ослабела, размякла и, присев прямо на асфальт, лишь беспомощно улыбалась. Неужели успела?! Не слыша возмущений и ругательств, посыпавшихся на ее бедную голову со всех сторон, она еле-еле поднялась на ноги и побрела с кем-то из группы в свой номер.

Всё для нее теперь происходило, как во сне. Ее действительно, как она и думала, не хватились. Каждый фанатично упаковывал и обертывал изолентой свои вещи, а что там делается у другого – неинтересно и не имеет значения. Один здесь не за всех… И это понятно: время – деньги! Да и люди плохо знали тогда друг друга. Алекс с друзьями, видимо, думал, что Хельга где-то в автобусе.