София Юэл - Истории Хельги

Когда лекарства наконец сделали свое дело и куриный бульон уже не казался Мите таким отвратительным, отец принес домой печатную машинку. Митя все еще лежал в постели, и кашель отступил не до конца, но чувствовал он себя намного лучше и глядел на машинку с неподдельным интересом.

– Достал из подвала, – сказал отец, ставя машинку на Митин стол и вставляя в нее бумагу. – Ленту пришлось сменить, подкрутить кое-что внутри, а то некоторые кнопки западали, и вот пожалуйста – работает как новенькая. Мама сказала, что ты пишешь рассказы, вот я и подумал, почему бы тебе не писать их на печатной машинке. Как думаешь?

Митя не отрываясь смотрел, как отец проворачивает какие-то непонятные действия с машинкой, и слушал звук, издаваемый ею, когда отец нажимал на клавиши с буквами. «Приятный звук», – подумал тогда Митя.

– Я уже не пишу, – ответил он, продолжая наблюдать за отцом.

– Ну, это пока. Как поправишься, может, и захочешь что-нибудь написать.

– Ага, – ответил Митя безо всякого энтузиазма в голосе и вновь повернулся к телевизору.

– Ну, ладно. Если тебе с ней нужна будет помощь, позови, я тебе все покажу.

– Ага, – повторил Митя, и отец оставил его в покое.

Оставшись наедине с печатной машинкой, Митя все же подошел к ней, клацнул пару раз по клавишам, глядя на образовавшиеся на бумаге буквы, а следом напечатал несколько слов: корабль, сабля, мушкетер, лупа. Он не думал ни о чем конкретном, писал, что приходит в голову, интересен был сам процесс появления слов на бумаге. Раньше бы Митя подумал, что машинка, конечно же, волшебная, но теперь почему-то нет. Он вернулся под одеяло и уткнулся в телевизор. С минуты на минуту должен был начаться фильм, который Митя хотел посмотреть: «451 градус по Фаренгейту» Франсуа Трюффо. Когда-то прадед прочитал ему отрывок из книги с таким же названием, и тогда Митя не слишком-то понял, о чем там речь и зачем прадед решил прочитать ему тот отрывок. Тогда они смотрели какой-то американский фильм по телевизору, и Митя спросил у прадеда, правда ли в этом фильме, что люди живут в больших домах, а не квартирах, женщины носят блестящие украшения белым днем, а не по праздникам, а мужчины в костюмах наливают себе напитки из красивых стеклянных графинов.

– Не все люди там живут в больших домах, носят украшения и пьют из красивых графинов, – ответил прадед. – Есть другие фильмы, а также множество книг, которые рассказывают о другой жизни и других людях, коих на самом деле большинство.

– Если их большинство, почему в кино показывают не их? – спросил Митя с неподдельным удивлением.

– Потому что так устроена политика – показывать красивую ложь, а не уродливую правду. Показывать людям то, что доступно единицам, чтобы сотни и миллионы смотрели и думали, что когда-нибудь смогут жить так же красиво, что у них будет большой дом и украшения, будет все, чего они захотят.

– Пойдем-ка со мной, – сказал прадед, с трудом поднимаясь с кресла и следуя из зала, где стоял цветной телевизор, в свою комнату, пропахшую мазями и лекарствами. Матвей, спрыгнув с его тощих колен, раздраженно мотнул хвостом и двинулся следом за прадедом. Митя хотел досмотреть фильм, но ему было интересно, что такого хочет показать ему дед Федя.

Они остановились возле книжного шкафа, и прадед достал с полки книгу, которая называлась «451 градус по Фаренгейту». Он начал ее листать, и Митя увидел множество отметок на полях, сделанных карандашом. Полистав недолго страницы, прадед нашел нужное место и прочел его Мите вслух: «А не потому ли мы так богаты, что весь остальной мир беден и нам дела нет до этого? Я слышал, что во всем мире люди голодают. Но мы сыты! Я слышал, что весь мир тяжко трудится. Но мы веселимся. И не потому ли нас так ненавидят? Я слышал – когда-то давно, – что нас все ненавидят. А почему? За что? Ты знаешь?..»

Прадед закрыл книгу и показал Мите обложку с названием.

– Прочитай ее, когда подрастешь, это стоящая книга. Не моя любимая, но стоит того, чтобы ее прочитать.

– А какая твоя любимая? – спросил Митя, все еще обдумывая прочитанный дедом отрывок.

– Трудно выбрать какую-то одну, прекрасных книг множество, как и плохих. Все, что есть на этих полках, я отношу к хорошим. Если тебя интересует реальная картина мира, знания стоит черпать не из фильмов, что показывают по телевизору, а из книг. Одна из моих любимых книг называется «Гроздья гнева», она как раз о той самой уродливой правде, которую в фильмах не показывают или показывают значительно реже остальных.