Ольга Степнова - Когда идет дождь

Возвращаясь с работы, в привычном месте она закричала "а-а-а!" в беззвучном режиме, но внутренний голос не успел задать дурацкий вопрос про котёнка, потому что возле подъезда она увидела Дэна.

– Привет, – сказал он и взял у неё тяжёлый пакет с продуктами, в котором предательски звякнули бутылки коньяка.

– Привет, – кивнула она и с усмешкой добавила. – Восьмой этаж, лифт не работает.

Он так резко отвернулся, словно боялся, что она заметит реакцию на свою шутку.

И стал подниматься по лестнице.

– Я пошутила! – крикнула она ему вслед, но он с упорством барана шёл с пакетом вверх.

Ей пришлось тащиться за ним.

– Понятно, шуток мы не понимаем.

– Куда нам, электрикам, – огрызнулся он.

Раздевать её Дэн начал уже в прихожей.

– Я правильно понял единственный путь издаться? – уточнил он прежде, чем расстегнуть её бюстгальтер.

– Нет, неправильно.

– Странно, я был уверен.

Дэн поднял с пола блузку и протянул ей.

– Прости.

Лена оттолкнула блузку и сняла бюстгальтер.

– Ты сейчас звонишь Жанне и говоришь, что свадьбы не будет. Вернее, будет, но со мной.

– Она беременная, – тихо сказал Дэн.

– Какой срок?

– Восемь недель.

– Отлично. Она успеет сделать аборт.

– Я так не могу, – не очень уверенно сказал он.

– А я могу, – твёрдо сказала Лена. – Выбирай, или ты становишься известным писателем или сможешь публиковать свои опусы исключительно в интернете как графоман.

Дэн, скользя спиной по стене, сел на пол, нащупал пакет, достал из него коньяк и долго пил из горла. Так долго, что без одежды она успела замёрзнуть.

– Хорошо, – с мутным взглядом, наконец, сказал он. – Я согласен. Дай телефон, я свой оставил в машине.

– Зачем телефон?

Схватив с пола блузку и еле прикрыв голое тело, Лена открыла ноутбук и набрала Жанну в скайпе.

– Ты чего, Лен? – Жанна вытаращилась на Лену круглыми от удивления глазами.

– Я? Ничего. Это ты у своего Дэна спроси – чего…

– А Дэн тут при чём?

Дэн встал, шатаясь, подошёл к монитору, закрыл пятернёй лицо и запечатанными рукой губами произнёс.

– Я свинья, Жан…

– Что? Ты почему там, Дэн? Почему она голая, Дэн?

– Ты совсем идиотка? – спросила Лена. – «Ты почему там, Дэн?! Почему она голая, Дэн?!»

– Ты почему там, Дэн?! Почему она голая, Дэн?! – словно безумная, повторяла Жанна.

– Заткнись, – приказала Лена. – И выпей что-нибудь успокаивающее.

– Она же жирная, Дэн! Посмотри, она жирная! Она жирная, жирная, Дэн!

– Свадьбы не будет, – сказал Дэн и захлопнул крышку.

– Молодец, – похвалила Лена. – Я знала, что ты талантлив.

В постели у них ничего не получилось, ну, или почти ничего.

– Не переживай, – успокоила его Лена. – Это стресс. Всё хорошо будет.

Дэн кивнул и закурил в постели.

– И как ты догадался ко мне прийти? – Лена забрала у него сигарету и затянулась.

– Никак, – сухо ответил он. – Мне подсказали.

– Что?! – Лена приподнялась на локте и тяжёлой грудью нависла над ним. – В каком смысле – подсказали?!

– В том. В отделе кадров тётки чай пили и сплетничали, что в мужскую прозу только через постель попасть можно. Все авторы так издаются.

Дэн отодвинул её грудь и посмотрел на настенные часы.

– О, мне пора. Сиделку подменить нужно.

– Ка-а… Какую сиделку?! – в голове у Лены застучал металлический молот, как бывает при высоком давлении.

Дэн вскочил и, быстро одеваясь, равнодушно объяснил.

– Мама у меня после инсульта парализованная. Сиделка только до восьми. Обычно Жанна её подменяла, но теперь – сама понимаешь…

– Так. Всё. – Лена встала и тоже начала одеваться. – Я с тобой. Хватит делать из меня последнюю суку.

– Подожди, – Дэн попытался остановить её. – Как я маме всё объясню?

– Я сама объясню, – отрезала Лена, надевая плащ.

– Ей нельзя волноваться! – Дэн не сдавал ни пяди личного пространства, но не на ту напал.

– А она волноваться не будет, я гарантирую. Она обрадуется.

– Нет, Лен, не так сразу, пожалуйста… Я должен привыкнуть.

– К чему?

– К тебе. К своему новому положению.

– Вот и начинай привыкать. Поехали.

Они были уже в подъезде, когда Дэн снова замешкался и сказал:

– Но мне ещё в одно место надо заехать.

– В какое?

– Тут недалеко, в детский садик. За дочкой…

– О, господи…

Одиночество превращалось в неодиночество с такой дикой скоростью и с таким накалом, что Лена почувствовала лёгкую тошноту.

– Сколько ей?

– Три года.

– Где её мать?