Александр Александров - Белый, белый снег… (сборник)

Внизу послышались всплески воды. Иван выглянул и увидел двух человек в длинных одеждах, вброд переходящих речку. Вскинул автомат, приложился, нажал на спуск… Что такое! Не стреляет… Передернул затвор. Снова сухой щелчок… Быстро выдернул магазин. Так и есть – пусто. Сунулся в подсумки. Ё-ё-ё-о!.. Когда падал, все растерял. Беспомощно оглянулся по сторонам. Есть один! Под камень завалился… Схватил «рожок», отряхнул от песка, поправил пальцем верхний патрон.

А душманы уже рядом. Слышно, как карабкаются по камням.

Сколько раз потом видел Котельников это во сне… Вставляет он магазин в автомат – а тот никак не вставляется, гнется, как пластилиновый. И вот-вот что-то страшное должно произойти…

Никогда еще руки Ивана не были такими слабыми и непослушными. Словно чужие… И этот проклятый магазин! Никак не хочет на место вставляться.

«Духи» совсем близко. В нескольких метрах за скалой скребутся. Секунда, вторая… Вот он!

Высокий чернобородый афганец в широких светлых штанах, такой же рубахе и темном распахнутом жилете, со старым английским «буром» в руках неожиданно возник из-за скалы. Увидел Ивана… Винтовка мгновенно взлетела к плечу.

Но за долю секунды до этого Котельников успел передернуть затвор и, когда они встретились глаза в глаза, палец уже даванул на спуск. Автомат забился в руках, гильзы со звоном запрыгали по камням. Рубаха на груди у душмана мгновенно взлохматилась, оттуда брызнуло красным, он завалился назад и почти бесшумно покатился вниз.

Иван припал на колено, приготовившись встретить второго. Но из-за скалы больше никто не появился. Подождав с минуту, он осторожно выглянул и тут же пригнулся, прячась от града пуль. Второй «дух» сидел за камнями, метров на десять-пятнадцать ниже. Плохо, что у него был автомат. Если бы такая же старая винтовка, тогда его можно было бы прищучить в момент перезарядки. А так… Поди, разберись, сколько у него в магазине осталось.

Судя по тому, как легли первые пули, стрелял он неплохо. Поэтому Иван лишний раз выглядывать поостерегся. Выставил лишь ствол и пальнул несколько раз наугад – скорее для острастки. Душман стеганул в ответ короткой очередью – и опять очень точно.

«Вот зараза! – растерянно подумал Котельников. – Ворошиловский стрелок…»

Патронов у него оставалось немного. Поэтому просто так Иван решил больше не стрелять. Решил ждать, что будет. И слушать… Ведь если душман полезет наверх – обязательно выдаст себя.

Прошла минута, другая… «Дух» внизу зашевелился, потом послышался негромкий странный щелчок и на самый край каменного бугорка, в нескольких шагах от Ивана упал какой-то темный предмет.

«Граната! – мелькнула мысль. – Конец!»

Да, это была она… И щелчок был не чем иным, как звуком сработавшего взрывателя. До взрыва оставались мгновения… И вдруг! Мелкие камешки под гранатой просели, она дрогнула и покатилась вниз.

– А-а-а! – раздался короткий испуганный вскрик.

И тут же рвануло…

Когда осела пыль, Иван осторожно посмотрел вниз. На дне ущелья, почти у самой воды, лежали два распластанных тела.

Потом прилетели «вертушки» и принялись гвоздить ракетами по той стороне так, что только клочки от душманов полетели. Одновременно где-то неподалеку высадился вертолетный десант. Уцелевшие «духи» вынуждены были спешно отступать. Причем так спешно, что несколько человек оказались отрезаны от основных сил и были захвачены в плен.

На следующий день Котельников увидел этих пленных на хоздворе. Они стояли в окружении толпы любопытных – бледные, напуганные, босые, из последних сил стараясь сохранять достоинство.

Перед пленными важно расхаживал сержант Горохов из хозяйственной роты. Его толстые гладкие щеки лоснились, новая с иголочки форма сидела, как влитая. Край голубой тельняшки выглядывал из отворота.

– Я повторяю, войска!.. Кто с одного удара вырубит «духа», месяц в наряд не идет!.. Ну, кто? Смелее!

Из притихшей толпы выкатился тщедушный кривоногий солдатик. Гимнастерка пузырем топорщилась у него на спине. Подлетев к крайнему афганцу он с размаху отвесил ему хлесткую оплеуху. Пленный качнулся, но устоял…

– Слаба-а-ак! – разочарованно протянул Горохов. – Учись, салага!

Ухмыляясь, сержант встал напротив крепкого бородача, примерился, и с одного удара свалил его на землю.

– Ну, кто еще хочет?

Больше желающих не нашлось. Горохов с кривой улыбкой приблизился к молодому парню, своему ровеснику. Пленный испуганно замер… В руке у сержанта вдруг откуда-то возникло сапожное шило.