Эмануил Бланк - СОЧИНЕНИЯ. ТОМ 8. АНТИДЕПРЕССАНТ

Присутствовали, конечно, другие дополнительные правила, тонкости и ухищрения, делавшие данное занятие достаточно азартным. От ожесточенно-бескомпромиссной схватки, прерываемой охами, вздохами и отборным матом, мы получали огромное, прям-таки бешеное, количество адреналина.

Его, как раз, было вполне достаточно для прохождения следующих пяти вопросов, наводивших многих моих коллег на мрачные суицидальные мысли. Спасала только игра, всегда маячившая за горизонтом.

Ну, вот и все! Приходила в процессе подготовки та самая минута, когда сил не хватало даже на игру.

А завтра? Завтра один из страшных очередных экзаменов. Правда все вопросы пройдены по два раза. Друзьям-товарищам этого более чем достаточно.

Усталость ломовая. Однако, в последний момент, когда надо было решительно выключить свет, я, на всякий пожарный, захотел повторить ещё одну каверзу.

Это переполняло чашу терпения моих окружающих. В меня пытались попасть подушкой, носками не первой свежести, видавшими виды, старыми тапками. Напрасно.– Остановить оголтелого отличника не удалось никому. Я упорно продолжал зубрежку.

Вдруг, Коля, как всегда бесцветно и индифферентно, раздельно произносит одну фразу, – Цветы, запахи, карандаши, собаки лают, – Безуспешно соединяя в уставшем мозгу эти простые смыслы и пугаясь, – не поехала ли крыша?, – я мгновенно выключил свет и кинулся в железную студенческую кровать, отчаянно застонавшую своей изношенной пружинной сеткой.

С тех пор, магическое словосочетание, упомянутое выше, успешно использовалось друзьями против моих излишних предэкзаменационных перестраховок, – Цветы, собаки, карандаши…

К великому сожалению, Коли, уже, давным-давно, нет на белом свете. Его ближайший друг – Вовка Фадеев, которого все звали просто Фаддей, позвонил мне как-то из Лондона и сообщил эту грустную весть.

Тогда в Москве, на Калининском, я, все-же, купил того шекспировского Гамлета.

И много-много лет подряд, из книжного шкафа, в нашей маленькой тираспольской квартирке, с обложки глядел на меня наш дорогой Коля.

Смотрел своими широко раскрытыми и немного удивленными добрыми глазами. В самые аховые моменты жизни, отвечая на тот важный вопрос, он, как мог, успокаивая, твердил,

– To be…To be…To be..– Быть… Быть… Быть…

Кража одной только пилотки в роте курсантов, состоявшей из ста двадцати молодых парней – будущих офицеров-танкистов, измученных пятилетней учебой, госэкзаменами и защитой дипломов на инженерных факультетах, спровоцировала настоящую цепную реакцию. Ровно-ровно сто двадцать аналогичных актов воровства.

Каждый, у кого пропадала пилотка, в той Николаевской учебке, впрочем, как и в других военных частях всего бывшего Советского Союза, норовил немедленно и незаметно украсть ее у соседа, дабы компенсировать чувствительную потерю. Такая пропажа была обидна вдвойне. Ведь купить такую важнецкую вещь, да ещё в тех горячих июльских степях, где сходились реки Ингул и Южный Буг, не представлялось никакой возможности. Даже ничтожной.

_______________

Ситуация на международной выставке изобретений и инноваций в Москве, по сути, ничем не отличалась.

Просто, прямо из-под носа, у меня подло увели, слямзили, стибрили, сбондили, действующий макет одного из моих прекрасных изобретений – гидропонной установки. С ее помощью, даже в условиях невесомости, на современных космических станциях, успешно произрастали разные там полезные травки и помидорки.

В пространстве летающих лабораторий они давали, и дополнительный кислород, так необходимый в долгих путешествиях, и вкусную зеленую добавку к рациону космических путешественников, не отличавшемуся особым разнообразием. Кроме того, этот факт достаточно тешил и мое немалое изобретательское самолюбие.

– Какой же козел набрался такой дремучей наглости?! Какие у этого, с позволения сказать, ещё не вымершего мастодонта, могли быть намерения?

– Может, на выставку пробрался житель из отсталой древней пещеры, с помощью заклинаний преодолевший тонкую хронологическую перепонку и захотевший обеспечить соплеменников круглогодичной зеленью?

– Или, просто, то был обычный алкаш, сбежавший из ближайшего диспансера и питавший отчаянную надежду загнать по дешевке такое необычное устройство? Прямо на углу, здесь, у винно-водочного магазинчика?

Пытаясь представить образ мыслей подлого воришки и его возможные низменные хотелки, я метался вдоль соседних стендов и неожиданно наткнулся на экспонат, необычный даже для такой престижной выставки самых современных изобретений.