Саяна Гэбб - Заглянув за горизонт. Рассказы

– А, черт! – доктор стукнул себя по лбу и вытащил из саквояжа пакет с бананами, – держите, парни, – он дал каждому слону по банану, наблюдая, как аккуратно животные берут лакомство. Бананы слонам понравились – все три хобота с благодарностью прижались к руке доктора.

Отабек с помощниками все еще работали. Они горячо и яростно спорили между собой на своем языке, но движения их, тем не менее, были плавными, почти нежными.

– Слюшай, друг, – Отабек вылез из-под диска, выпрямился и посмотрел на Муссая, – а можно хоть чють-чють диску поднять? Немношка, а?

– НЕЕЕЕТ! – завопил Муссай, – с ума сошли??? Это приведет к непредсказуемым последствиям!!!

– Ладно, друг, ладно, зачем кричишь? – примирительно ответил Отабек, – я понял.

Через несколько минут бригада в полном составе вылезла наружу.

– Мы там все починили, – сообщил Отабек, – на трещину снизу стяжка делали. Туда в щель цемент залили немношка. Потом труба можно убрать.

Тут внезапно ожил молчащий до этого Карим. Он поднял руку, словно прося разрешение сказать, и застенчиво пробормотал:

– Надо трубу оставить. Я в нее фильтр поставил. Теперь для черепахи тоже вода хорошая будет. Не грязная. Фильтр не китайский, не думайте! – он испуганно посмотрел на Муссая, – немецкий! Я его для себя брал! – он покраснел и замолчал.

– О, технический прогресс – современный бог всего! – хихикнул Муссай, но тут же вновь стал серьезным, – друзья мои, спасибо! Вклад ваш неоценим! Мир вас не забудет! Я не преувеличиваю – ваше бескорыстие не останется незамеченным!

– Друг, ты хорошо сказал, только непонятно! Ты про деньгу не думай! Мы тоже про нее не думать! Пусть слонята здоровый будут! – заволновался Отабек.

– Так и будет, благодаря вам, – торжественно ответил Муссай и повернулся к Юрию Степановичу.

– Мне нужно еще несколько раз провести перевязки, – доктор стал собирать инструменты в саквояж, – и проследить за здоровьем пациента.

– Спасибо, друг мой, но вам придется показать мне, как это делать, и я сам прослежу за здоровьем вашего пациента. Теперь, когда причина болезни исчезла, он быстро пойдет на поправку.

– Ну, если так надо… Ой! – Юрий Степанович дернул рукой. На ладони правой руки расцвела длинная кровавая царапина, скальпель выскользнул из руки и упал в саквояж.

– Вот, ведь незадача, – пробормотал Юрий Степанович, вытаскивая чистую салфетку.

– Стойте! – бросился к нему Муссай, – я помогу.

Муссай наклонился к воде, зачерпнул пригоршню и вылил ее на рану. Сначала Юрию Степановичу показалось, что вода просто охладила больное место, но, стряхнув капли и повернув ладонь к себе, он увидел ровную гладкую кожу.

– Как? – потрясенно прошептал он.

– Вода живая, – тихо сказал Муссай.

Юрий Степанович повернулся к слону и посмотрел на его повязку. Муссай покачал головой.

– Им не помогает. Цикл имеет начало и конец. Все должно быть смертным, – Муссай печально улыбнулся. Он ссутулился и побрел к стоящим в отдалении узбекам.

И тут Юрий Степанович впервые в жизни совершил то, что ему даже в самом страшном сне присниться не могло – он своровал. Выхватив из саквояжа пустой флакон из-под антибиотика, он сорвал с него крышку, мгновенно зачерпнул им воду, тут же плотно вонзил крышечку на место и сунул руку с флаконом в карман. Ему показалось, что температура в кармане поднялась до тысячи градусов, и сейчас он вспыхнет, как смоляной факел, но ничего не произошло.

Муссай перенес всех обратно в кафе. Там было также пустынно, а Евгений по-прежнему перетирал неизвестно после кого вымытые бокалы.

– Еще раз спасибо, друзья мои, за вашу доброту и бескорыстие, – Муссай церемонно поклонился. Он вообще вдруг стал торжественным и отстраненным.

– Всегда готовы помочь, – только и успел ответить Юрий Степанович, как с громким хлопком Муссай исчез.

– Вот это цирка! – Отабек приблизился к доктору, – я свой глаза не верить!

Юрий Степанович грустно помахал Евгению на прощание, догадываясь, что уже никогда больше не увидит это кафе. На улице Отабек горячо пожал ему руку и прошептал на ухо:

– А мы диску немношка подняли. Очень немношка! Пусть мир лючше станет, – он серьезно посмотрел в глаза доктору, – прощай, Стипаныч! Зови, если опять мир чинить надо!

Юрий Степанович проводил взглядом уходящую троицу, лихорадочно соображая, что делать. Вернуться в кафе и потребовать возвращения Муссая? И что? Диск-то уже поднят… А, бог с ним! Теперь остается только ждать!