ВАДИМ ГОЛУБЕВ - Несколько часов до конца лета. Рассказы

После университета он вообще забыл, как наступало лето. Замечал, лишь когда начинали уходить в отпуска сослуживцы. В наши дни хоть в декабре, хоть в январе ждут Таиланд, Вьетнам, Египет, а богатых – Мальдивы с Сейшелами. При коммунистах на отдых у моря выпускали разве что в Болгарию. Реже – в Румынию, еще реже – в Югославию. Однако загранка для очень многих была попросту недоступной. Во-первых, дорого. Во-вторых, надлежало принести справки от медиков, что человек не страдает психическими, венерическими болезнями, туберкулезом. В-третьих, выезжавшему за рубеж надлежало пройти ряд партийных комиссий, утверждавших направляемую в КГБ характеристику, завершавшуюся формулировками: «идейно выдержан, морально устойчив, в быту скромен». А уже Комитет Государственной Безопасности решал: выдавать ли человеку заграничный паспорт. Впрочем, те кто не мог похвастаться «идейной выдержанностью, моральной устойчивостью, скромностью в быту» даже не помышляли о загранпоездках. Таких «тормозили» на уровне «родного трудового коллектива».

Для начала «выпускали» лишь в братскую Болгарию. Там, как и в советском Крыму или на Кавказе можно было поплавать лишь с конца мая по сентябрь. Рвались люди в отпуск летом, чтобы оздоровить, искупать детишек в Черном или Азовском морях. Покормить чад дорогущими, даже по сравнению с Москвой фруктами. Семейным начальство шло навстречу. Да ветераны Великой Отечественной войны ходили в отпуск в удобное для них время. Остальные «тянули лямку» за себя и отпускников, ждали конца лета – начала осени, когда еще можно было броситься в начавшие остывать волны советских морей, да ловить тоже начавшие остывать солнечные лучи.

Ему как-то удалось провести первые часы лета в упомянутой Болгарии. Морская вода там была еще холодноватой, а путевки дороговатыми. Не хотели люди выкладывать деньги за такие «удовольствия». Хотя многие ему завидовали. А он тогда еще не вступил в брак, оттого имелись какие-то накопления. Съездил. Понял, что присказка: «Курица – не птица, Болгария – не заграница» не работает. Еще какой заграницей оказалась эта некогда забытая Богом страна! Благодаря огромной помощи СССР, прилавки ломились от товаров, а вот очередей не было. Небольшие приморские городки состояли из частных двухэтажных кирпичных домов, с советскими авто «Жигули» перед каждым из них. У нас так народ не жил. Болгары же на удивление пренебрежительно относились к «русским». Казалось бы, спасли их в свое время от турецкого ига, затем, уже в ХХ веке, от фашизма. Дали людям достойно оплачиваемую работу, бесплатные образование и медицину, старикам – приличные пенсии… Поинтересовались у «братушек»: отчего те стоят навытяжку перед немцами, да французами, а на нас смотрят свысока. Получили ответ:

– Мы хорошо живем с вашей помощью. Но не знаем, как жили бы, если бы вас не было!

Теперь «нас» не стало, а Болгария – одна из самых нищих стран Европы. Едет туда из современной России низкооплачиваемый офисный планктон, у коего на большее нет денег, дабы «поставить галочку», дескать посетили Евросоюз.

В Болгарии лето тоже подкралось незаметно. Тайком, чтобы не знали руководитель группы и пара стукачей, пошли в бар с зеленоглазой брюнеткой Наташей. Ох, как не поощрялись такие походы при коммунистах. Вполне можно было схлопотать «замечание по поездке», и надолго, может быть, навсегда прощай загранка! Зашли в заведение тридцать первого мая, вышли первого июня. Он хотел нанять извозчика во фраке и цилиндре, в коляске с парой белых лошадей. Перехватили подошедшие раньше немцы. Пришлось прогуляться с километр. Правда, путь пролегал по чудесному месту, благоухавшему цветами и морем, очень располагавшему к поцелуям. Позже выяснилось: «Что Бог ни делает – все к лучшему». Извозчик, оказалось, стоил десять левов – весьма солидные деньги – пара неплохой обуви или две пары замшевых перчаток на меху, либо болгарские джинсы, однако сшитые по американским лекалам из хорошей египетской ткани.

Вернувшись в Москву, продолжили встречаться, а через год поженились. Снова лето подкралось незаметно. Лишь Наташа на рассвете спросила:

– А помнишь, как мы встретили лето год назад?

– Конечно, помню, родная! – нежно поцеловал он суженую.

Затем умер Брежнев. Началась чехарда со сменявшими друг друга правителями. После их кончины к власти пришел Горбачев с его «перестройкой и ускорением», доведшими страну до точки. В целях «оздоровления экономики» власти кинули энергичным, предприимчивым людям подачку – кооперативы. Дали возможность производить товары народного потребления, насыщать ими советский рынок. Вещи делались по западным образцам. Они были дороже советских, однако не шли ни в какое сравнение с тяжеленными пальто жутких расцветок, да страшными чёботами, именуемыми в народе «колесами». Появились кооперативные кафе и рестораны. Там за весьма приличные деньги можно было отведать блюда, вкус которых успели забыть, выпить, не смотря на установленный Горбачевым «сухой закон», шотландские виски, английский джин, французский коньяк.