Елена Муравьева - Анни

– Вы уезжали? – решил сменить он направление разговора.

– Да. Вынуждена была.

– У вас в жизни что-то происходит хорошее или не хорошее?

Она опять вскинула на него свой взгляд. Что говорить, зачем говорить и к чему он это спрашивает?

– Справлюсь. Я со всем справлюсь. – ответила, но в его глазах напряжение просто явно нарастало, своей кожей она почувствовала накал этой сдерживающей силы.

– Анни, я не буду блуждать «вокруг да около», я искал вас. Я уже не мальчик и ты стала самостоятельной женщиной. Прятать свои чувства тебе и мне не имеет смысла, мы любим друг друга, нас тянет друг к другу.

И у нее закололо в висках. Это уже стало невыносимо. Хотелось сжать руками голову и закричать со всей силы от того, что та сила, которая возникает в его присутствии настолько мощная и подчиняет себе ее волю и разум парализуется, а такое состояние себя – она ненавидит и принимать не хочет. Приходиться даже впиваться ногтями себе же в ладошку, с такой силой она хотела сдерживать свои эмоции, и стискивать зубы, до скрежета.

– Вы самоуверенны. С чего вы взяли что я вас люблю? Это было, но прошло.

Он так же не сдержал себя. В эмоциональном порыве он притянул ее к себе и она оказалась как в капкане, в его сильных руках, а на затылке она услышала прикосновение его руки и машинально откинула голову назад, сопротивляясь этой силе. Близко, настолько близко, что ей показалось, что он коснется вот вот ее своими губами, она видела его горящие глаза и в них боролась стихия чувств, не подвластных ему. Но он всегда брал то, что хотел! Только сейчас ради этой женщины он старался, всеми силами сдерживался, чтобы не навязывать свою волю и свои желания. Ему важны были ее чувства, мысли, страхи, желания. А ее стало парализовать его стремительность. И его дыхание щекотало ее щеки.

– Я знаю, что ты меня любишь, потому что вижу в твоих глазах напряженное ожидание. Если бы ты была ко мне равнодушна, взгляд был бы совсем другой.

Она забилась в его руках и в ее глазах заблестели слезы. Вся ее внутренняя борьба, вылилась в эти движения протеста и она несколько раз в нахлынувших эмоциях ударила кулачками его по груди и освободившись, из нее просто хлынул поток долго прятавшихся претензий к нему, хотя на них она и не имела права, так же как и он на нее.

– Не смейте, никогда больше не смейте мне говорить о любви! Вы самый эгоистичный и расчетливый человек! Всегда уверенны что все про всех знаете! И совершенно всем это говорите всегда!

– Не всем, Анни.

Она хотела, так хотела бросить в лицо ему упрек о той красивой брюнетке, про которую ей сообщила Хелен, но здравый рассудок еще не до конца подчинился эмоциям, хотя его оставалось с каждым мгновением все меньше и она какой-то глубинной женской мудростью понимала, что не нужно выдавать своей ревности. Но как же, как же сохранить в себе здравомыслие, на это не хватало сил. Она постаралась успокоиться и переключить себя на что угодно, только бы не на то, что взрывало чувства.

– Я не желаю говорить на тему о нас! Это чушь! Я замужем. У меня самый лучший муж на свете, у нас ребенок. Я счастлива! Ну откуда в вас столько самомнения?

– Анни, откуда тогда слезы? Ты бьешься в эмоциях. Почему? Да… потому что боишься сама себя и меня, а зачем? Ты даже представить себе не можешь какое это счастье и наслаждение быть близкой со своим любимым человеком! Почему ты не хочешь позволить себе это?

И сейчас со всей своей ответственностью она должна была признать его правоту и ее это взбесило! Ее взбесило, что как всегда ее доводы такие слабые перед его, и как всегда он одерживает победу и физическую и психологическую над ней.

Ошарашенно, она прямо посмотрела ему в лицо, потому что ей даже не верилось в то, что так ясно читаема им. Ведь всегда она прилагает все свои силы, что бы прятать свои чувства как можно глубже. И о неверии и безнадежности говорили ее глаза.

– Это все не важно! Поймите вы наконец. Я живу рядом с человеком, от которого вижу все только самое доброе и честное! Да, честное! А вы, лжец! Вы просто пользуетесь своим обаянием и …….красотой, может еще чем……харизмой и вами движет только эгоизм и жажда удовольствий!

– Анни, это не так!

– Так! Вы на самом деле не любите никого. Той красивой брюнетке из России вы сейчас также изменяете тут, на этом месте, просто я не позволяю. Вы ловелас и больше ничего! Все просто!

Он отступил. Этот довод выстрелил вернее самого мощного снаряда. Ему так же стало мучительно и сердце заныло томительной щемящей болью. Но он должен постараться объяснить ту силу, движущую его поступками. Если он это сейчас не сделает, ему больше этого никогда не удастся. Она постоянно будет его избегать.