Сергей Тюленев - Версальские кружева

Марго была в растерянности – подобной смелости от своей матери она никак не ожидала. Ощущение потери контроля над ситуацией и над самим Михаилом холодком проползло по всему телу.

– Итак, мой ответ, – начал Михаил. – Из окна этой комнаты действительно не видно крыльца дома, но посмотрите на парковку: сейчас там рядышком стоят два дорогих джипа, а Марик вчера рассказывал мне, на каких машинах вы ездите…

– Ага! Так просто! – Марго снова стала улыбаться, но вид стоящих в обнимку Михаила и мамы явно не нравился ей.

Нина же, видимо, немного осмелев и привыкнув к обстановке, подняла на мужчину глаза и напомнила о предложенном ей ранее вине.

Миша оставил женщин в комнате и пошел на кухню.

– Мама! – начала быстро и шепотом говорить Марго. – Ты чего сюда приперлась?! И вообще – как ты узнала, что я тут?

– Я решила, что у тебя уже есть муж, а у меня нет даже любовника. Поэтому давай-ка – живо отсюда домой, а я и без тебя тут вина попью!

– Ах, вот, значит, как! Пробило тебя, значит!! Монашку-то нашу, доморощенную! Отца, значит, боишься, паек свой потерять не хочешь, а сейчас – что произошло?! Денежками запахло, да?! Только, вот, зачем ты ему, старая такая, нужна? К твоему сведению, Миша сейчас сказал мне, что линия любви на моей ладони говорит о том, что это он – мой следующий мужчина! Поняла?! И хватит тут обниматься!!

– Так, девушки… – Михаил вернулся в комнату с фужером, наполненным вином, и новой, едва початой бутылкой вина. – Давайте выпьем за хорошее, веселое утро, за дружбу и понимание между нами, за ваши прекрасные глаза и радость, которую вы будете получать, надевая мои ювелирные украшения!

Все трое переглянулись между собой, и каждый подумал о своем. Соединив фужеры в призывном звоне хрусталя, они улыбнулись друг другу, и выпили все до дна.

– Миша, налей мне еще! А маме больше не надо… Пока ты был на кухне, она мне сказала, что ее очень хочет видеть отец, и ей пора уезжать. – Марго взяла у Нины из рук пустой фужер и поцеловала мать, как на прощание.

Нина, видимо, хотевшая что-то сказать, только набрала в легкие воздуха, как Михаил взял ее за руку и произнес:

– Уходишь? Жаль, что так скоро… Пойдем, провожу тебя до двери.

На крыльце он, прощаясь, пожелал ей хорошего дня и, закрыв дверь, вернулся к Марго.

Зайдя в комнату, он сразу подошел к ней и, сильно обняв, громко произнес:

– Все, игры и слова на сегодня закончились… пошли!

– Куда? – Она запрокинула голову и посмотрела на него снизу вверх. Трепет четкого осознания приближающейся близости искрами пробежал по ее телу.

– На второй этаж. В спальню…

И он подхватил ее на руки. Пробежав лестницу, уже через несколько секунд опустил на кровать. Пуговицы, замки, крючки, одежда, обувь – все открывалось, расстегивалось и снималось, словно в соревнованиях на скорость.

Обнажившись, они осмотрели друг друга. Она с удивлением ощупала его крепкие и рельефные мышцы, а также отметила про себя, что ее фантазии по поводу размеров его достоинства вполне оправдались.

Михаил же наоборот, ничего особенного не увидел. Грудь, несмотря на столь юный возраст ее хозяйки, была очень мягкой и совершенно непривлекательной; короткие и пухленькие ножки утяжеляли фигуру в нижней ее части, а худоба в верхней проявила ключицы и лопатки.

Однако, начав ласкать ее, он сначала почувствовал, а потом и как следует разглядел замечательно округлые бедра, аккуратные, идеальной формы ягодицы, возвышающийся лобок и нежную, розового цвета, «тайну», отдавшую влагу, едва только он дотронулся до нее.

Секс начался спокойно, словно проходил по плану и – в соответствии с принятыми обязательствами.

Женщина тихонечко стонала, двигалась в такт, обхватывала его и отпускала. Мужчина, чувствуя, что страсти и темперамента нет, понял, что нужно все менять и чем-то удивлять.

– Нет, – сказал он и сел на кровать рядом с ней, – так не пойдет. С мужем эту обывательщину творить будешь. Давай все начнем с самого начала. Сейчас мы встаем, и прямо так, обнаженными, идем вниз выпить вина. А дальше – экспромт и полное доверие ко мне.

– Вообще-то мне было хорошо… но раз ты предлагаешь что-то новое, то давай, я не против импровизации. Только одно условие: не люблю, когда мне делают больно или когда меня привязывают и пристегивают.

Марго встала и, «играя» при ходьбе ягодицами, побежала вниз по лестнице. Ее настроение, взбудораженное некой интригой, затанцевало в сладком предвкушении.

Михаил взял на кухне фужеры побольше, наполнил их вином, выпил сам и попросил ее сделать то же самое. Тут же, без перерыва и слов, он снова наполнил бокалы и снова выпил вместе с ней все до дна.